Мой муж Норбеков, или как родилась Лора
Шрифт:
"Слушай, ты не представляешь, что со мной происходит, когда ты так шутишь — я становлюсь маленькой девочкой, и за спиной у меня вырастают крылышки…"
Я открыла для себя новый мир, в котором любое событие жизни стало возможностью проявить чувство любви.
Мирзакарим не ухаживал за мной, как принято: подарки, цветы, признания, — ничего подобного. Свою любовь он проявлял необычно, немного ребячливо. Например, обгонит меня при выходе из гостиницы и спрячется за дверью. Я выхожу, а он вдруг как выскочит с громким криком: "Гав!" Я вздрагиваю
Помню, как в первый раз Мирза пробовал бананы. Оказалось, в свои тридцать пять лет он не знал их вкуса. Мы просто бродили по городу без всякой цели. Грелись в солнечных лучах, любовались цветом буйной зелени, разглядывали смешные фигурки облаков на ослепительно голубом небе. По дороге нам попался лоток с фруктами. Желтые спелые бананы сложены огромными связками. Он поворачивается ко мне, выражение лица лукавое-прилукавое:
— Давай купим?
— Зачем? Летом можно есть другие фрукты.
— Хочу попробовать.
Глаза горят, как у ребенка. Торопливо купил и съел прямо у прилавка:
— Ты знаешь, по вкусу, они похожи на дыни…
— …Мирза, пошли на каток. С детства люблю коньки. Это так здорово! Разве ты никогда не пробовал кататься? Нет? Но тогда обязательно надо попробовать! Ты же сам всегда говоришь, что в жизни надо все попробовать.
Взяли коньки на прокат, оделись и поковыляли по льду.
Были, конечно, и синяки, и ссадины. Но вспоминается лишь смех до упаду, разрумянившиеся лица и блестящий лед. И мы — такие счастливые, как дети.
— Смотри на меня и делай, как я. Вот так. Хорошо. А теперь, осторожней, — держись, ой!
–
Он шлепается на лед. На лице недоумение. Смешно и забавно — взрослый дядя в таком виде…
— Не бойся. Смелей, я подстрахую.
Пытаюсь поддержать его, но ноги все равно разъезжаются в разные стороны, и мы теперь уже вместе валимся на лед, Зрелище для комедии.
Отражалось это ребячество и на занятиях: "Я сегодня в ресторане заказал курвочку". Зал хохочет до упаду. Вначале Мирзакарим не очень хорошо выговаривал русские слова, некоторые иногда путал. Вот и случались подобные «казусы». Позже он уже специально готовился, чтобы так шутить. Мы вместе подыскивали такие слова и обыгрывали их. Это расковывало и развлекало зал на занятиях. Слушатели могли погружаться в волшебное состояние — o ДЕТСТВО, где возможны многие чудесные превращения.
Однажды мне сказали: "Ларис, твой Мирзакарим совсем с ума сошел! Громко со сцены в зал говорит: "Вот зубы новые выросли"". Мол, он по своей системе работает, и такой эффект!
Ну, что тут можно сказать?
На самом деле, у него раньше была золотая челюсть. Когда мы собирались ехать в Америку, я ему сказала:
— С такими зубами просто стыдно и, вообще, даже неприлично по России ходить, не то что в Америке. Прямо базар какой-то…
И перед поездкой я решила, что зубы надо быстренько делать. Нашла хорошего дантиста, заплатила деньги. Сама водила его за ручку везде, чтобы не сбежал, чтобы все было о'кей. И теперь — голливудская улыбка!
Год с момента нашей первой встречи пролетел, как один миг. Кажется, совсем недавно я читала
— Давай обвенчаемся…
Душа моя запрыгала козликом, и сердце чуть не выпрыгнуло из груди.
— …Я хочу быть чистым перед богом и перед тобой…
— Давай! — из меня сам выскочил ответ.
— Наши отношения надо закрепить.
Его слова всколыхнули во мне целую бурю новых эмоций. Образ романтического события, о котором втайне мечтает каждая женщина, полностью захватил меня. Навеянный романами и фильмами, он вызвал внутренний душевный трепет. Предчувствие таинства. Сразу представились длинные свечи в старинных канделябрах. И, главное, — тихая клятва двоих, соединяющая их навеки на Небесах. В моем мире он был для меня "принцем на сказочном коне". Неожиданное предложение только подтверждало благородство Мирзакарима. Душа моя пела, я просто летала и порхала. Начинающая тускнеть жизнь вдруг засветилась свежими красками. Впереди, казалось, будет бесконечно много счастливых минут.
Но прошел целый год, прежде чем, заручившись моим согласием, он пришел ко мне домой и спросил моего двадцатилетнего сына:
— Олег, можно я женюсь на твоей маме? Ты не против?
Конечно, он был не против, а даже очень "за".
А сначала, как принято, пришел и к моим родителям и попросил у них разрешения жениться на мне. Сказал им всю правду о том, что в Узбекистане у него есть жена и дети. Что детей он очень любит и бросить их не может… Говорил очень красиво и правильно. Я его хорошо понимала: детей бросать — преступление! Ведь я сама — мать и очень люблю своего единственного сына. Я ощутила его ответственность за себя, за наше будущее. Поняла: его предложение обвенчаться со мной — это не блажь какая-то, а глубокое уважение к традиции. И я зауважала Мирзу еще больше.
Он не раз говорил:
— Я люблю тебя. Жену обещаю сюда не привозить. Она будет там, а ты — здесь. Ты же понимаешь, по-другому я не смогу. А я буду ездить туда. Буду с вами по очереди.
Конечно, я не была наивной девушкой, но сердце, тоскующее по настоящим отношениям, влекло меня к Мирзе. Интуиция шептала мне: не доверяй всем словам, что слышишь. Мечты редко становятся реальностью. И все же, как та принцесса горошину, так и я ощущала крохотное зернышко сомнений.
Очень просто один раз пообещать или произвести хорошее впечатление. Но после этого нужно делать то, о чем говоришь, — и это основная трудность…
Обвенчались мы 31 марта 1994 года — почти через год после предложения.
— Лариса, мне нравится Россия. Я всегда считал, что Москва — столица Моей Родины. И сердце мое здесь, — говорил Мирзакарим.
В Узбекистане у него оставалась семья, о которой он никогда не переставал заботиться. Поэтому работал здесь, а домашних поддерживал материально и навещал.
Он вынужден был приехать в Россию на заработки. Экономика в бывших союзных республиках обрушилась мгновенно вместе с развалом Союза. Встали многие заводы и фабрики — люди оказались на улице. Из-за массового отъезда русских там не осталось даже сантехников, в домах некому починить краны… А средняя зарплата в Узбекистане — двадцать-тридцать долларов в месяц.