Мой муж вне закона
Шрифт:
На следующий день к нам приезжает Антон. Не знаю, какие у них взаимоотношения с Андреем, но он человек, которому Муратов доверяет. Они точно не друзья, скорее компаньоны, партнёры.
– Добрый день, Нина, - здоровается Антон и проходит на кухню.
– Добрый! Заварить вам чай или кофе?
– Можно на ты. Я не такой старый как кажется.
– Хорошо, - соглашаюсь с ним.
– Если можно – эспрессо.
Киваю и тут же включаю кофемашину. В компании постороннего чувствую себя неловко, поэтому пытаюсь делать всё как можно скорее. Через пять минут ставлю перед Антоном дымящийся кофейный
– Андрей звонил? – спрашивает мужчина.
– Сегодня ещё не звонил. Обычно мы разговариваем вечером.
Антон делает глоток, ставит чашку на стол и выжидающе на меня смотрит. Мне неуютно от его взгляда и тут же хочется сбежать к себе в комнату.
– Нина, я знаю, что ты дружила с его дочерью.
– Дружила… - откликаюсь эхом и смотрю себе в чашку.
– Знаешь, что сделал Андрей с теми, кто подсадил Лерку на наркоту?
– Знаю, - отвечаю почти беззвучно.
– Андрея это не остановило. Он лезет выше и выше. Идёт по головам тех, кто хоть как-то причастен к поставке наркотиков под названием "китайская соль".
– Чего ты хочешь от меня, Антон? – вскидываю на мужчину взгляд.
– Останови его.
– Я?
– Ты его жена, Нина. У вас растёт сын. Там, на верхушке наркотического бизнеса, сидят дикие звери, которые никого не щадят. Месть Андрея затянулась и она может задеть всю вашу семью. Знаешь, это словно сражаться с ветряными мельницами. Бессмысленно и не стоит внимания. Лерку-то всё равно не вернешь.
По телу пробегает мерзкий холодок. Так вот почему Андрей забирал нас в сопровождении кортежа? Именно поэтому я не могу ездить в университет в одиночку, а только с водителем?
– Андрей думает, что всесилен, но это не так, - горько усмехается Антон. – У него есть одно уязвимое место – это семья. Останови его, пока не поздно.
Глава 24.
***
Антон уходит, даже не допив кофе.
Я убираю грязную посуду в мойку, включаю горячий напор воды и ощущаю слабость во всем теле. Виски ломит от информации, которую я получила. Она совершенно выбила меня из колеи.
Андрей продолжает карать обидчиков дочери. Впрочем, я и сама могла бы об этом догадаться. Парочкой мелких барыг дело не закончилось. Муратов убирает всех, кто был косвенно связан с «китайской солью» - синтетическим наркотиком, который гораздо дешевле марихуаны или кокаина, но вызывает более пагубное влияние на организм. Поставлять в Россию его начали недавно. Лет пять назад.
Андрей отлавливает людей по цепочке. Тех, кто подсаживает таких же наивных ребят, как и Лера. Возможно, в городе не знали, что сунули порошок дочери самого Муратова, а быть может наоборот и таким образом ему мстили?
Выключаю воду не в силах помыть посуду. В голове такая каша, что начинает тошнить.
«Ты же его жена, Нина», - эхом проносится голос Антона.
И я истерично смеюсь.
Если бы мой муж только послушался, я бы сделала всё, чтобы его остановить. Но мы не партнёры, не семья, не настоящие муж и жена. Кто я такая, чтобы его просить?
Умом где-то понимаю Андрея и его неуемную жажду наказать обидчика, но, с другой стороны, осознаю, что это переходит все возможные грани.
Чуть позже просыпается Илюшка и отвлекает меня от дурных мыслей. Дом окружен охраной, сюда никто не сможет прорваться и навредить. Надеюсь, что Муратов знает, что делает и чем в конечном итоге рискует.
Последующие дни пролетают быстро, и я едва успеваю совмещать материнство и учёбу. Последняя затягивает меня и не на шутку увлекает. Я заново вспоминаю как это здорово – шевелить мозги цифрами, формулами, расчётами. Сижу за ноутбуком до глубокой ночи, а утром с трудом встаю и чувствую себя разбитой. Благо, в нашем доме вовремя появилась няня. Евгения гуляет по территории с Илюшей, а я могу ненадолго вздремнуть.
Муратов приезжает глубокой ночью. На четвёртый день, как и обещал. Я вздрагиваю от света фар за окном и громкого шума мотора. Откидываю одеяло, проверяю, крепко ли спит Илюшка и, накинув на тело шёлковый халат, крадусь в коридор.
Андрей долго не поднимается в свою спальню, поэтому я всё же спускаюсь лестницей вниз. Судя по строгому голосу, который доносится из кабинета, он находится там один, но разговаривает по телефону.
Ступая босыми ногами по полу, подхожу к двери и тихо стучу. Андрей не разрешает войти, поэтому я всё же осмеливаюсь и толкаю дверь от себя. Сегодня долго не могла уснуть, вчера меня мучили кошмары, а позавчера мне показалось, что на территории посторонние. Я не могу потерять Илью. Я его уже чуть было не потеряла.
Андрей стоит у окна и ведёт диалог по телефону на повышенных тонах.
– Похер, Демьян. Пусть хоть сам президент. Нет, ты не понял меня, - Муратов осекается, когда замечает, что я вошла и стою посреди кабинета.
От его взгляда словно прирастаю к земле и не могу двинуться дальше. Прогонит? Разозлится? Облизываю пересохшие губы и обнимаю себя руками за плечи. Похоже, что в кабинете открыто окно или меня банально знобит от страха.
Андрей едва заметно кивает, словно позволяет мне подойти ближе. Чёрные бездонные глаза хищно и по-звериному сверкают, наблюдая за каждым моим шагом и мне приходится напомнить себе, что этот мужчина не кусается.
Сейчас мне кажется, что халатик, который я накинула на тело слишком короткий и чересчур оголяет ноги, подчёркивая все достоинства и недостатки фигуры. Зачем я вообще сюда пришла? Чтобы поговорить о мести? Знаю же, что Андрей не послушается, но оставить без внимания этот вопрос я тоже не могу.
– Демьян, просто организуй мне эту встречу, - продолжает говорить Муратов.
Я останавливаюсь в полуметре от него и смотрю снизу вверх в красивое, но перекошенное от злости лицо. Брови нахмурены, челюсти плотно сжаты, а ноздри широко раздуваются.
Собеседник оправдывается и, кажется, пытается загладить конфликт, но на Андрея это мало действует.
Мне хочется, чтобы он успокоился. Чтобы стал тем, кем всегда бывает дома – ласковым и заботливым отцом нашего ребёнка, а не тем, кем он сейчас есть – беспощадным криминальным авторитетом.
Я опускаю ладони ему на грудь и слышу, как громко барабанит сердце. В этот момент становится даже не важно, где он и с кем был все эти дни... Просто хочется, чтобы Андрей знал – у него есть я, и я знаю о самых светлых его сторонах.