Мой мышонок лорд преисподней
Шрифт:
— А ты пасть свою не разевай, щегол! — грубо выкрикнул он. — Будешь тут еще к совести взывать! Лучше готовься к проживанию в колонии! Потому что я это так не оставлю! Простое исключение из школы меня не устроит! Вы тоже, Инга Германова, мотайте на ус. Если не хотите говорить со мной, придется общаться с полицией и моими юристами!
Мужчина утянул за собой сыночка и захлопнул дверь. А рыжеволосый подросток после его слов остался стоять как оплёванный. Ну теперь понятно, от кого Кубовский-младший унаследовал дерьмовый характер…
— Ох, до чего же проблемная семья… —
— Мне?! — возмутился Василевский. — Я еще и виноватым остался?!
— Ну вы на потерпевшего не очень похожи…
— Мне что, по-вашему, следовало дать себя избить, чтоб стать потерпевшим?!
— По-моему, Виктор, вам следовало сразу же обо всём сообщить администрации гимназии, а не устраивать дуэли в лучших традициях восемнадцатого века! — отчитала ученика педагог.
— Ага, и тогда бы надо мной все одноклассники глумились…
— Как бы там ни было, не вижу смысла обсуждать то, чего не случилось, — пресекла этот разговор женщина. — Сухие факты таковы, что Станислав Кубовский пострадал. У него диагностированы множественные гематомы, пятисантиметровое рассечение, сколы зубной эмали и черепно-мозговая травма легкой степени. А на вас ни единой царапины…
— И что теперь будет? — насупился Виктор. — К чему вы меня подводите?
— Послушайте, Василевский, не надо на меня злиться. Я еще только разбираюсь во всей этой ситуации, и вполне допускаю, что всё могло произойти именно так, как вы поведали. Буду откровенной, Станислав Кубовский уже не первый раз становится фигурантом подобных происшествий. Но до настоящего момента всегда находился на вашем месте. Однако сейчас исключение светит именно вам.
— Интересно получается. Пока этот амбал поколачивал всех вокруг, это вас не волновало. А стоило только дать ему отпор, так сразу стращаете меня тем, что выгоните из школы… — рассердился мальчишка.
— Я просто честно озвучиваю вам перспективы, — предельно спокойно ответила педагог. — Кубовский, по крайней мере, таких серьезных побоев никому не наносил. Поэтому отец и свора юристов помогали ему выходить сухим из воды. Я сожалею, Виктор, но на следующую встречу мне придется пригласить ваших родителей.
Внутри у подростка всё рухнуло. Нет-нет, он же обещал маме! Да и не он спровоцировал эту глупую драку… Почему же все так несправедливо?
— Скажите, Инга Германовна, а если я найду кого-нибудь в классе, кто подтвердит мою версию? — спросил юноша, цепляясь за последнюю соломинку.
— Если у вас получится, — особо выделила директор голосом первое слово, — то это станет огромным преимуществом для вас. В принципе, вам поможет любое доказательство. Не только свидетели.
Женщина больше ничего не добавила. Но каким-то неведомым образом парень осознал, что она убеждена — ни черта у него не выйдет. Инга Германовна целиком и полностью разделяет мнение, которым с Василевским поделился Павел Белов.
— Ладно… спасибо. Я могу идти?
— Да, возвращайтесь на урок. Я предупрежу Салмана Ибрагимовича, чтобы он
— Угу…
Юноша уже дошел до двери и взялся за ручку. Но тут вдруг проснулся демон:
— Эй, дитя, не хотел вмешиваться в этот замечательный разговор. Ведь он был достаточно эмоциональный и подарил мне изрядное количество энергии. Особенно порадовал тот крикливый смертный. Настоящий кладезь…
— Отстань, Адастар, не до тебя сейчас… — понуро откликнулся школьник.
— А, ну коли тебе не интересна твоя кулачная схватка, запечатлённая кем-то на магическую скрижаль, то я могу не отвлекаться от чтения…
— Что-о?! Ты про видео?! Откуда оно у тебя?! — мысленно вскричал Витёк.
— Кто-то прислал его в этих ваших социальных сетях. Я еще плохо изучил их, поэтому не отвечу точнее. Посмотри сам.
— Погоди… ты что, лазал по моим аккаунтам? — опешил юноша.
— Ну если под сим унизительным словом ты подразумеваешь дотошное и подробнейшее изучение посланий, которыми ты обмениваешься с другими смертными через свою зачарованную скрижаль, то да. Именно это я и делал. С первого же дня.
— Адастар, но ведь так нельзя!
— Почему? И как я должен изучать обычаи людей?!
— Да потому что это чужая личная жизнь! Слышал что-нибудь о тайне переписки?!
— Нет. Но звучит как очередная блажь, выдуманная глупыми человеками.
— Ох, ты неисправим! Отдай телефон!
Юноша, не успев выйти из кабинета, скинул с плеча рюкзак и принялся в нем рыться.
— Что-то случилось, Виктор? — озадачилась поведением ученика женщина.
— Да. То есть нет. В общем, подождите! — сбивчиво протараторил юнец.
Подойдя к столу директрисы, мальчишка открыл пришедшее письмо и первому же кадру понял, что это именно то доказательство, которое его спасет. Тут было не только прекрасно видно, что сам Василевский просто стоит, пока на него с оскорблениями и угрозами надвигается Станислав. Но и запечатлено, кто из них первым попытался ударить оппонента.
Подросток пощелкал кнопками регулировки звука, повышая громкость, и динамики смартфоне предельно четко воспроизвели голос Кубовского: «Эй, чмошник, ты так и будешь стоять или сделаешь уже хоть что-нибудь? Иди сюда!»
— Что скажете, Инга Германовна? Сойдет такое доказательство? — во все тридцать два зуба ухмыльнулся Витёк.
На самостоятельную работу по алгебре Василевский, к сожалению, так и не успел. Когда он вернулся в класс, ученики уже сдавали исписанные листки. А вредный математик, хоть и пустил мальчишку на остаток урока, мстительно пообещал устроить ему индивидуальный зачет.