Мой народ сиу
Шрифт:
ВОЛНЕНИЕ В РЕЗЕРВАЦИИ
Озабоченный семейными обязанностями, я стал искать себе дополнительный заработок. В свободное от школьных занятий время я начал работать в конторе агентства. И на этой работе мне много приходилось встречаться с индейцами нашей резервации: из моих рук они получали деньги за ту работу, которую они делали по соглашению с агентом. Из коротких разговоров, которые между ними происходили, я знал, что нашему народу становится все тяжелей и тяжелей под властью колонизаторов.
Я узнал, что целая родовая группа индейцев переехала на Белую речку,
Эти индейцы не делали набегов и никому не причиняли беспокойства, они просто плясали с утра до вечера, оставив все свои дела, - они как бы искали забвения от горькой жизни, которая стала уделом индейского народа.
Но вот до них дошел слух, что в резервации выдаются кровати, столы и другие вещи, которые присланы индейцам правительством Больших Ножей. Созвали Совет вождей, чтобы обсудить, почему агент обошел их родовую группу и они ничего не получили. На Совете было решено послать нескольких индейцев для переговоров с агентом. Во главе этой делегации был вождь, известный под именем Деревянный Нож.
Деревянный Нож сказал агенту, что он и его люди пришли из лагеря, где типи с черной верхушкой, чтобы узнать насчет вещей, которые присланы правительством для индейцев и которые им еще не выданы. Деревянный Нож сказал агенту, что другие индейцы уже получили свою долю и что они тоже хотят получить свою.
Выслушав вождя, агент Райт ответил через переводчика:
– Я знаю, что ты прав, Деревянный Нож. Но я не могу выдать вещи ни тебе, ни твоим людям до тех пор, пока вы живете в своем лагере на Белой речке. Переезжайте сюда, постройте себе хижины, живите здесь на одном месте, и тогда я дам вам и кровати, и столы, и все, что вам следует получить. Я обещаю тебе, что придержу ваши вещи и никому другому их не дам, пока вы не вернетесь. Но подумай сам, ведь уже сколько времени вы пляшете свой неистовый танец и ничего другого не делаете.
Но эти уговоры агента не подействовали. Деревянный Нож и его люди вернулись в свой лагерь раздраженные и воинственно настроенные. Они созвали Большой Совет. Собрались все вожди и решили, что агент не имеет никакого права задерживать вещи. Индейцы говорили:
– Вещи, которые агент не отдает, принадлежат нам, и никому другому, и мы их получим. Добром ли, или силой, но они будут наши. Правительство Больших Ножей хорошо знает, что мы живем лагерем, что наше жилище - типи и что нет у нас ни хижин, ни домов. И все-таки нам прислали столы и кровати и другие вещи. Почему же агент задерживает все это и не выдает нам? Кто дал ему право? Мы должны получить то, что принадлежит нам. Пойдем снова к агенту, и, если он откажет, мы выбросим его отсюда. Мы знаем, что найдется достаточно людей среди бледнолицых, которые с удовольствием согласятся занять его место и, может быть, будут лучше с нами обращаться.
Агенту скоро стало известно о собрании вождей, которое
Приближалось время, назначенное для распределения вещей, присланных правительством, и агент индейской резервации распорядился, чтобы все полисмены были на своих местах на случай, если возникнут волнения.
Когда началось распределение, индейцы из лагеря, где типи с черной верхушкой, стояли недалеко, но ничего не получили.
Они не могли понять - почему.
Здесь были вещи, присланные им правительством Больших Ножей, но агент им ничего не дал. Они ушли в свой лагерь, затаив обиду в сердце.
Прошло несколько дней, в агентстве все было спокойно.
Но вот как-то раз на заре на гребне ближайшего холма показались индейцы из лагеря, где типи с черной верхушкой. Некоторые из них ехали верхом на лошадях, другие шли пешком. Все они громко распевали песни храбрых, приближаясь к агентству.
В агентстве началось смятение - воинственное настроение индейцев было слишком очевидным, и нельзя было его не понять.
Индейцы вошли спокойной уверенной поступью в большую комнату, где обычно происходили собрания и которая непосредственно примыкала к конторе агентства.
На плечах у них были накинуты одеяла, под которыми было спрятано оружие.
Деревянный Нож - могучего сложения, очень высокий индеец - шел во главе.
Когда большая комната наполнилась народом, пришло несколько человек из полиции, набранной из индейцев. Полицейские разместились в разных местах среди толпы.
Мне удалось пробраться через толпу и подойти к дверям конторы.
Я чувствовал, что надвигается беда, и мне хотелось помочь моему народу.
Когда я повернулся к ним лицом, я увидел, что все индейцы теперь сидели на полу. Выражения их лиц вызвали в моей памяти рассказы отца о том, как выглядят воины, которые готовы напасть на врага.
Когда все уселись и водворилась тишина, переводчик открыл дверь, которая вела из конторы в большую комнату, а полисмен вынес два стула. Вслед за ним появился агент в сопровождении переводчика. Они сели.
Агент заговорил первый:
– Скажите этим людям, что, если они будут разговаривать со мной по-дружески, я отвечу им тем же.
Тогда поднялся, выпрямившись во весь свой богатырский рост, Деревянный Нож-вождь и представитель индейцев. Он сбросил с себя одеяло, и все увидели у него в руке большую дубинку, на конце которой торчали три лезвия ножей.
Он положил свою дубинку на пол, как раз перед агентом, наступил на нее ногой и начал говорить:
– Мы знаем, что Великий Отец (Индейцы называли президента "Great Father", что в переводе означает "Великий Отец".) сказал: "Если агент поступает с вами несправедливо, прогоните его. Найдется много людей, которые смогут занять его место и сделают это с удовольствием".
– Покажи-ка мне бумагу, где это написано, - спросил с раздражением в голосе агент.
– Мы не бледнолицые, - ответил Деревянный Нож, - и не носим с собой бумаг, мы только запоминаем слова, которые слышим.