Мой (не)любимый дракон
Шрифт:
Жаль, пыточное рандеву рано или поздно всё равно состоится, избежать его не получится.
Как не получилось увильнуть от ритуальной проверки на сочетаемость с князем Темнодолья. На беду алиан, старейшины благоволили к Игрэйту и убедили, а может, заставили Герхильда позволить кузену провести обряд.
Хорошо хоть Скальде настоял на том, чтобы не привязывали нас к Хентебесиру любовными чарами. Я и так не могла отделаться от ощущения, что у меня весь мозг проспиртован магией, и постоянно чувствовала себя под психологическим
Испытывать искусственно вызванные чувства ещё к Игрэйту? На это я не согласилась бы даже под самыми страшными пытками.
Ритуал провели в храме Претёмной Праматери — роскошном здании из белого с серебряными прожилками камня. Внутреннее убранство святилища тоже впечатляло и поражало своей красотой. Стрельчатые своды утопали в полумраке. По витым колоннам струилось вечнозелёное растение с крупными нежно-розовыми цветами. Такими же розовыми, как и мрамор, которым были отделаны стены и пол храма.
В них отражалось пламя сотен свечей и я, вспыхнувшая, что сорвавшаяся с неба комета, едва наши с Игрэйтом руки переплелись.
Прискорбное окончание ритуала: мало того что тело Фьярры откликалось на магию Скальде, так ещё и к силе князя Темнодолья равнодушным не осталось.
Какая-то я универсальная алиана, и почему-то мне кажется, что это скорее плохо, чем хорошо.
Я видела, как разгорались узоры на телах других алиан. У кого-то серебряная вязь была почти неразличимой, блеклой, у кого-то проявлялась отчётливо-ярко. Я же, как назло, вся переливалась и искрилась, точно бенгальский огонь. Будто за руки меня держал не огненный, а ледяной дракон.
Как бы Фьярра не стала яблоком раздора для двоюродных братцев. А расхлёбывать-то придётся не Фьярре, а мне.
После ритуала князь Темнодолья развил бурную деятельность: стал проявлять ко мне повышенное, столь раздражающее внимание. Подкарауливал в коридорах, желая пообщаться. Косил в мою сторону плотоядным взглядом во время вечерних трапез. Будто там жрать больше было нечего.
Приглашал на танцы, зараза.
Несомненное достоинство Скальде — он не любил танцевать. И никогда не навязывался. Убедившись, что я чиста и невинна, аки агнец, перестал до меня докапываться.
В Игрэйте же я пока что видела целый букет из недостатков. Прилипучий, занудный и глуповат в придачу. А ещё его снедала зависть. Зависть к будущему императору. Не надо быть дипломированным психологом, чтобы понять: Хентебесир желал всего того, что было у Скальде. И, наверное, предложи ему кто поменяться с кузеном местами, не раздумывая бы согласился.
Единственное, что мне нравилось в князе Темнодолья — это его свита. Вернее, один её представитель — герцог Блейтиан Крейн. Двойник моего Лёши и глава личной охраны Его Липучества.
Вот с кем я была бы не против проводить время — так это с Крейном. Убеждала себя, что Блейтиан не мой муж и внешность — всего лишь оболочка, столь приятная моему взгляду, а под ней может скрываться что угодно. И тем не менее не думать о нём не могла. Просто не получалось. Невольно искала с ним встречи. Пока что, увы, безуспешно.
В общем, резюмируя, ситуация складывалась странная, можно сказать, нетипичная. Образовался любовный, не треугольник даже, а целый квадрат. Во время вечерних застолий и танцев Игрэйт поедал взглядом меня, Скальде его, а я украдкой любовалась герцогом.
Всегда таким невозмутимым, сдержанным и… притягательным. Притягательным для меня.
Глядя на Крейна, я как будто переносилась к Лёше. Домой, ко всему, что было мне дорого и привычно. Герцог был той нитью, что связывала мою нынешнюю и прошлую жизни.
Жизнь, по которой я безумно скучала и к которой мечтала вернуться.
— Эсселин Сольвер! — Не успев переступить порог Карминовой столовой, в которой проходили наши с алианами завтраки и обеды, эссель Тьюлин направилась ко мне.
Мадам заявлялась каждое утро: распахивала створки, громко стуча каблуками, пересекала зал и, окинув нас собственническим взглядом, словно мы были её личной коллекцией дорогих фарфоровых кукол, оглашала имя смертницы, с которой у месье Герхильда должно было состояться свидание.
И вот, кажется, явились по мою душу.
Отложив столовые приборы, я подняла на сваху глаза.
— Да?
— Сегодня, Фьярра, Его Великолепие встретится с вами. Вы уже наметили программу?
Угу, а заодно и завещание набросала. На случай, если не выживу после свидания. Я за пять минут общения со Скальде умудряюсь наговорить ему такого, что потом уже поздно язык прикусывать и рвать на себе волосы. А за несколько часов тет-а-тет… Боюсь, Фьярре будет просто не во что возвращаться. Меня сегодня же прикопают где-нибудь под припорошенным снегом кустиком и поминай как звали.
— Эсселин Сольвер, так что же вы придумали? — выдернула меня из мира мрачных раздумий генеральша.
Чтобы что-нибудь придумать, надо об этом как минимум иногда думать. А я о рандеву с Герхильдом вообще не вспоминала, не желая лишний раз портить себе нервы.
В отличие от других алиан, устраивавших несравненному нашему пафосные обеды и роскошные ужины с экзотическими яствами и обширной развлекательной программой, я даже смутно не представляла, чем и где мы с ним будем заниматься.
— Эсселин Сольвер…
— Прогулка, — ляпнула, лишь бы отвязалась. — Мне бы хотелось прогуляться с наследником по городу.
— Потрясающая идея! — язвительно прокомментировала Керис, едва не захлопав в ладоши. Вчера она развлекала тальдена тем, что целый день рисовала его портрет. Представляю, какую «радость» испытал Герхильд, часами позируя алиане. Жаль, обошлось без обнажёнки. Я бы многое отдала за возможность увидеть выражение лица мага в момент, когда Керис попросила бы его раздеться. — Его Великолепие наверняка оценит твою оригинальность.