Мой (не) случайный
Шрифт:
– Продолжай, – взмахивает рукой, начиная есть салат.
Говорю же, гад!
– Дальше карьера, четко поставленные цели. Вы карьерист. А постоянной женщины в вашей жизни нет. Более того, вы считали, что серьезные отношения только мешают. Вы женаты на карьере. Женщины для вас – инструмент для расслабления. За годы практики насмотрелись на много грязи, зла, алчности, от этого возникли неприязнь, недоверие к людям и цинизм. Оттуда же вытекает и социопатия. У вас вообще свое представление о мире. Свои твердые правила и убеждение, и они априори верны. Кто так не считает, вычеркивается из вашей
Самой интересно, хобби у меня такое – я люблю расшифровывать людей и, кстати, часто попадаю. Ленка называет меня ведьмой и говорит, что на «Битве экстрасенсов» я бы взяла первое место.
– Впечатляет, – усмехается. – Хочу услышать заключение или вывод твоей речи.
– Заключение, – задумываюсь. – Ну, сейчас вы многого достигли, добились целей, определённого положения и статуса. Отдыхать любите в своем доме, в одиночестве и тишине, поэтому и не допускаете на свою территорию посторонних, это ваша граница, и вторжение в нее для вас стресс и триггер. Амбиций поубавилось, но постоянной женщины или женщины, с которой вы видите свое будущее, как не было, так и нет. Вы привыкли и уже не можете по-другому. Несмотря на то, что в вашей жизни есть все, вы довольно известны в определенных кругах, но в глубине души одиноки, – заключаю я.
– Браво.
Мужчина откладывает контейнер, начиная мне аплодировать.
– Спасибо, овации лишние. Так я попала?
– Нет, – категорично отвечает он.
– Совсем? Даже немножечко?
– Совсем, – качает головой.
– Сдается мне, вы лукавите, Алесандр, не знаю как вас по отчеству.
– Яковлевич. Так себе из тебя гадалка, – кривит губами. – Но речь впечатлила, ты умнее, чем кажешься.
– Это вы сейчас хотите сказать, что я создаю впечатление дурочки? – распахиваю глаза от возмущения.
– Я хочу сказать, что ты непосредственная, хочешь казаться инфантильной, потому что так проще жить, но внутренне глубже.
– Даже не знаю, как реагировать, какой-то многослойный комплимент или тонкий подкол.
– Скорее, комплимент, – усмехается.
– Тогда спасибо. Вкусные салатики? – язвительно интересуюсь я.
– Ничего, сойдет.
– А как же здоровое питание, майонез и все такое?
– Переживу.
– Вот какой вы… – качаю головой, не находя слов.
– Какой?
– Вредный, тяжёлый, высокомерный гад!
– Гадом меня еще никто не нарекал, – смеётся, и я вместе с ним.
– Вообще-то у меня еще есть тарталетки с красной икрой. Но вы их не заслужили!
– Даже так? – протягивает мне бутылку. Забираю, делаю уже несколько уверенных глотков. Гулять так гулять. Кажется, моментально пьянею еще больше. Будто по традиции, съедаю растаявшую конфету с его рук, наблюдая, как Александр выпивает сам. – И чем же надо заслужить икру? – игриво спрашивает он.
– Ну не знаю, придумайте что-то оригинальное, – внаглую заглядываю ему в глаза. Серые глаза захватывают
Мать вашу, мы целуемся. Реально целуемся, по-взрослому. Вместо того, чтобы оттолкнуть гада, я цепляюсь за его плечи, стискивая идеальный пиджак. Вместо того, чтобы дать этой самоуверенный сволочи пощёчину, я начинаю отвечать на поцелуй. Я сошла с ума. Рехнулась. Иначе я не знаю, как объяснить то, что я издаю стон в этот порочный рот, когда мужчина, всасывает мои губы, лаская языком, даже не думая меня отпускать. И самое страшное и ненормальное – то, что меня заводит терпкий запах этого мужчины, вкус коньяка на его губах, его напористость и страсть, его сильная рука в моих волосах, которая не позволяет вырваться. По телу прокатывается волна жара, и мне дико хочется большего. Ужасней всего то, что, несмотря на степень опьянения, чётко осознаю: с Димкой я такого никогда не испытывала даже в постели.
Мы замираем, приходя в себя, только когда лифт издает писк, дергается и начинает подниматься выше…
Глава 5
Алевтина
Я трезвею за секунды. За эти же секунды, пока лифт поднимается вверх, я отталкиваю Александра, быстро поднимаюсь на ноги, утираю губы тыльной стороной ладони и собираю контейнеры в сумку. Я все это делаю на какой-то панике. Мужчина тоже поднимается на ноги, подбирает свое пальто и облокачивается на стенку лифта.
Лифт останавливается, по ту сторону слышны голоса, а между нами звенящая тишина. Я даже не дышу, стараюсь смотреть куда угодно, только не на мужчину. Мне почему-то кажется, что я вся помятая, использованная, и на моем лице большими буквами написано, как я только что страстно целовалась с совершенно незнакомым мужчиной.
Одергиваю платье, поправляю волосы, надеваю пуховик, словно пытаясь скрыть следы преступления. А мужчина все это время продолжает пристально меня рассматривать с ухмылкой на губах.
Хочется залепить ему пощечину за то, что посмел прикоснуться и так нагло вторгся в мой рот. Только это все лишнее. Я сама не оттолкнула, не сказала нет, не остановила. Отвечала ему, стонала, как гулящая девка, и мне жутко стыдно и неловко, лицо горит.
Да господи, зачем я пила этот чёртов коньяк!
Почему я такая ненормальная и не могу себя контролировать? Противно. От себя противно. Никогда такого со мной не было. Я даже всегда осуждала таких женщин, которые не могут держать себя в руках и вешаются на первых встречных. Хочется провалиться сквозь землю.