Мой (не)желанный малыш

Шарм Элли

– Кать, – нарушает тишину Стэфан, делая шаг ко мне.

По тому, как поднимается и опускается кадык Дицони, понимаю, что он нервничает ничуть не меньше моего. Тяжело сглатываю, сдерживая судорожный вдох, когда Стэфан протягивает ко мне руку. Нерешительно перевожу взгляд на эту крепкую загрубевшую ладонь, привыкшую к тяжелому фермерскому труду. Пальцы нервно подрагивают, когда я решаюсь на то, чтобы…

– Приехали?!

Глубокий, полный радости женский голос заставляет оставить свои намерения и поспешно повернуться к двери.

Порывистая, как ураган, высокая темноволосая женщина переступает порог спальни. Не успеваю и глазом

моргнуть, как незнакомка, по-хозяйски закинув одну руку за мощную шею Стэфана, второй похлопывает с силой моего мужчину по спине. Ревность пронзает внезапно и движется острой раскалённой стрелой в сторону сердца, но я держусь с достоинством отрешенной от всего Снежной Королевы.

Показать свою слабость?! Да ни за что! Подлец! Кобель!

У Дицони хватает совести неповоротливо отодвинуться от женщины, криво улыбнувшись при этом. Проводя угловато ладонью по темноволосому затылку, Стэфан неловко тянет, заставляя меня буквально впасть в ступор:

– Ну, хватит, бааа! – здоровенный амбал бросает искоса на меня смущенный взгляд, прежде чем вновь посмотреть на родственницу.– Это моя Катя.

Удивленно моргаю. Бабушка?! Не может быть! Она выглядит так молодо. Только сейчас, приглядевшись, замечаю под соломенной шляпой блеск седых прядей в густых темных волосах. Да и морщинки-гусиные лапки в уголках смеющихся карих глаз доказывают, что передо мной стоит далеко не молоденькая женщина.

Не обращая никакого внимания на недовольство Стэфана, брюнетка, посмеиваясь грудным смехом, располагающе подмигивает.

– Ни один ребёнок ещё не погиб от объятий бабушки! – женщина ерошит угольно-черные, как у нее самой, волосы внука, от чего Стэфан забавно морщит классический прямой нос. – А теперь, скорее, знакомь меня со своей красавицей.

Глава 68

Катя

– Наконец-то, – женщина мгновенно теряет интерес к Стэфану и идёт в мою сторону, – ты привез ее!

Каждая клеточка тела напрягается, когда я ощущаю на себе пристальный изучающий взгляд бабушки Стэфана. Ее глаза! Такие темные, что в дрожь бросает, но при этом такие живые и мудрые. Весь страх улетучивается в одно мгновение, когда женщина, мягко взяв меня за руки, по-матерински теплым голосом представляется:

– Мария, – ухоженная, но совершенно лишенная маникюра рука с силой пожимает мою. – Добро пожаловать, девочка, домой!

– Спасибо, – опускаю скромно ресницы, пытаясь скрыть противоречивые чувства. Выходит не очень эмоционально, но я слишком смущена. Разве я могу понравиться бабушке Стэфана? Ведь я же дочь Зимина…

Несмотря на неловкость, поднимаю взгляд, внимательно изучая родственницу Стэфана. Больше сорока пяти лет я бы ей ни за что не дала! Только вот истинный возраст выдают глаза женщины. Она намного старше, чем кажется на первый взгляд. Сухощавое лицо, выразительные черные глаза буквально дышат мудростью. Впалые аристократические щеки, прямой узкий нос, густые черные волосы ворона крыла, слегка припорошенные сединой, завязанные в низкий хвост. Красивая, высокая, статная женщина без единого грамма косметики. Что-то подсказывает на инстинктивном уровне, что передо мной очень сильная личность. Но больше всего меня поражает ее взгляд – прямой, будто рентгенов луч. Сколько раз я видела такой взгляд у другого человека – Стэфана Дицони. Уверенность и гордость сквозит в каждом ее широком размашистом жесте.

Эта женщина знает себе цену и что-то подсказывает

мне – она не потерпит и намека на фальшь. Фланелевая голубая клетчатая рубашка с воротником на пуговицах и простые выцветшие джинсы. Бабушка Стэфана из тех женщин, которых украшает не одежда, а они сами. Наряд смотрится на Марии до такой степени органично, что я даже и на секунду не могу представить женщину в другой одежде.

– Ба, как там Буян? – в голосе Стэфана прослеживается что-то такое, что непроизвольно всматриваюсь в волевое лицо.

Надо же, как его ранчо поменяло. Он будто стал более живой – все глаза выдают. Спрятав руки в карманы, Стэфан облокачивается бедром о дверной косяк.

– Да иди уже, – машет рукой Мария, будто хочет избавиться от назойливой мухи. – Не обижу я твою девочку.

Стэфан так быстро исчезает, что бабушка, посмеиваясь, качает головой.

– Только Стэфан может справиться с Буяном. Этот жеребец уже всех свел с ума! – на узких аристократических губах появляется грустная улыбка. – Ты не думай, что я его прогнала, обожаю этого мальчишку, – усмехается криво Мария. В уголках глаз появляется гусиные лапки-морщинки. – Вижу же, как горят глаза, хочет скорее на конюшню. Удивительно, как туда сразу не ломанулся. Какая же ты красавица, Катя! – в голосе Марии отчетливо слышится ничем не прикрытое одобрение выбора внука.

– Спасибо.

Становится вдвойне приятнее, ведь я уверена, что бабушка Дицони не стала бы лебезить. Она говорит так, как считает. Ни больше, ни меньше.

– Не удивительно, что мой внук голову потерял, – темные глаза женщины теплеют, когда она опускает взгляд на мой уже так заметно округлившийся живот.

– Не могу поверить, что я стану прабабушкой, – добродушно подмигивает. – Как думаешь, не рано? Не боишься?

Растерянно молчу. А что тут ответишь? Краснею безбожно. Конечно, боюсь. Да мне девятнадцати еще нет! Я и сама не предполагала, что так рано стану мамой.

Женщина, заметив мое смятение, подходит ближе. Ободряюще сжимает мою прохладную руку своей горячей, слегка шероховатой, привыкшей к труду ладонью. В меня будто ее энергия перетекает. Мария обаятельно улыбается, от чего становится на все лет двадцать моложе. Уперев руку в бок, усмехается:

– Черт возьми! – задорно подмигивает. – Можно подумать, дети нас о таком спрашивают. Дело молодое… – хлопнув в ладоши, деловито потирает руки: – Ты, должно быть, устала с дороги? – приподнимает густую темную бровь, вглядываясь в мое осунувшееся лицо. – Ты, Катя, девочка городская… – запинается на секунду, – не переживай! Я не из этих чокнутых, что у своих внучатых невесток пыль проверяют и дрессируют. Я здесь неподалёку живу, буду приходить только когда сама позовешь, – прямо глядя в глаза, добавляет: – Ты сделала счастливым моего внука, а значит, я уже перед тобой в долгу, милая.

Меня так трогают эти слова, что на глаза слезы набегают. Только Мария ошибается. Я не сделала счастливым Стэфана – так же, как и он меня. Эта мысль будто плотину срывает. По щеке ползет крупная слеза. Проклятие! Поспешно смахиваю ее, но от зоркого взгляда бабушки Стэфана ничего не скрыть.

– Извините, – неловко краснею, – не знаю даже, что на меня нашло, наверное, это гормоны…

Положив руку на мое плечо, женщина обрывает неровный поток речи. Крепко его сжимает, пока я проклинаю эту соленую жидкость, которая то и дело льется из глаз, когда она имеет неосторожность дотронуться своими словами до моей души.