Мой огненный и снежный зверь
Шрифт:
– А сам-то что думаешь, Первый?
– То есть ты не отрицаеш-ш-шь… – В голосе мужа послышались шипящие нотки.
Собеседник только пожал плечами, явно не желая прямо отвечать на вопрос. Гм… но и опровергать такого рода заявления он не спешил! А из этого следовало, что у Иргиса три личины: человеческая, демоническая и… волчья?
– Мне любопытно, почему ты так решил? – Иргис прямо смотрел на собеседника, в то время как остальные мужчины продолжали молча глядеть на него.
– Я наблюдал за вами.
– И?
– И задал тебе
– Да.
Ну вот и подтверждение. Момент истины, дамы и господа! А… где же овации?
– Ты гад, – констатировал мой муж, покачав головой.
Вот уж не поспоришь… Точно гад: синенький такой и скользкий. В жизни не догадалась бы, что он еще по совместительству и Волчара Огненная. А вообще любопытно, что за помешательство у высших сил на теме семейства псовых? Из портала лезли волкообразные лиловые твари, чистильщики миров тоже с характерными внешними признаками данного вида… Дьявол! Даже Боргоф при своих осьминожьих щупальцах имел физиономию… да, да, именно что волчью. Скажите на милость, как это понимать? Демиурга слегка заклинило во время создания нашей связки миров или вся таосская братия не представляла своей жизни без комнатных-сторожевых-бойцовых-прочих «собачек»?
– Пусть так, – повел плечом Иргис.
– Ты хоть с нами или против нас-с-с?
– Был бы против, не стоял бы сейчас тут.
– И как тебе верить после многолетней лжи?
– Я никому никогда не лгал, Арацельс! Я просто не отвечал на вопросы, которых мне никто не задавал.
– Что-то я запутался в этой истории, – перехватил разговорную эстафету Лемо, устраиваясь на корне дриддерева (как раз там, где ранее сидел его сослуживец), и уставился на друга снизу вверх. – Мало того что про сверхъестественных чистильщиков мы узнали только недавно, так еще и… – Он фыркнул, отвернулся, раздосадованно махнул рукой, а потом резко вскинул голову и с искренним любопытством поинтересовался: – Скажи, Седьмой, каково это – быть Огненным Волком?
– А каково это – быть самим собой? – вопросом на вопрос ответил мужчина.
– Полагаю, приятно.
– Без «рабского ошейника» было бы еще приятней, – недобро улыбнулся Иргис, взглянув на собеседника.
– Ошейник? – зацепился за слово Смерть.
– Это образно. Я имел в виду свой рабочий контракт с Мастером Снов, – пояснил Иргис.
– То ес-с-сть это профессия у тебя такая – миры уничтожать, а в душе ты мягкий и пушистый плюш-ш-шевый песик? – не удержался от сарказма мой муж.
– Что тебя так бесит, Первый? – без особой враждебности, хоть и заметно натянуто спросил синеволосый.
– То, что некоторые знакомые мне личнос-с-сти на поверку оказываются не теми, за кого с-с-себя выдают.
– Ну просто твой случай! А, малыш? – Кривая усмешка Райса была довольной и злорадной одновременно.
– Ты, кстати, в этом с-с-списке на первом месте, – холодно ответил на его реплику Арацельс и с раздражением добавил: – Надень уже повязку на свою наглую рожу, приятель. В противном с-с-случае я заставлю синий глаз закрыться другим с-с-способом.
– Это каким же? – Эйри продолжал нагло скалиться, мой супруг – закипать, Иргис – мрачнеть, Смерть, судя по ходящим желвакам, злился, я же начала потихоньку впадать в панику (как их разнимать-то, если вдруг сцепятся?), и тут Лемо с любопытством ребенка, познающего мир, выдал:
– А когда в тебе проснулся Огненный Волк?
Несколько секунд длилась пауза, потом раздалось короткое: «Давно». Атмосфера на освещенной магическими огнями площадке стала немного спокойней. Чуть-чуть… за что Второму Хранителю отдельное мерси.
– Когда именно? – уточнил Смерть, исподлобья изучая такого знакомого незнакомца.
– После Обряда посвящения начались первые проблески истинной памяти. К счастью, у меня под рукой имелась обширная библиотека Карнаэла и не было бодрствующего Мастера Снов, который проснулся значительно позже, к тому моменту моя изначальная личность полностью восстановилась. Поэтому вместо послушного «пса» я стал свободолюбивым «волком» со своей точкой зрения на миры и способы поддержания порядка в них.
– Эра знала, кто ты такой, когда предложила тебе сделку? – озвучил мои недавние мысли четэри.
– Вряд ли. Дух Карнаэла к истории своего Дома никогда не проявляла особого интереса. К тому же на тот момент я был просто пламенным магом. Одним из самых сильных на континенте, чем ее и заинтересовал.
– А легенда… Почему мы о ней ничего не слышали до последнего дня?
– Потому что я этого не хотел, – сказал Иргис и, открыто выдержав тяжелый взгляд краснокожего, добавил: – У меня и без посторонней помощи прекрасно получалось не допускать пробуждения Снежного Волка и Мастера Дэ.
Он покосился в мою сторону, и я невольно отвела глаза, ощутив вину за… За что? За свое существование, что ли? Да пошел он! Конспиратор чертов! Неудивительно, что хотел меня убить. У него, видать, в программе был заложен подобный способ решения вопросов. Одно слово – чистильщик!
– Ну, конечно! Во вс-с-сем теперь будем винить ее, – зло усмехнулся Арацельс, крепче стиснув мои плечи, будто хотел защитить таким образом от косых взглядов. – Зато ты у нас сама невинность, Седьмой… Волк в овечьей ш-ш-шкуре!
– Я просто констатирую факты. Пока Карнаэл не лихорадило, в мирах царило относительное спокойствие и… вторая пара спала.
– То есть ваше с Мастером Снов бодрствование – недостаточная причина для того, чтобы они тоже очнулись? – уточнил Смерть, подойдя к нам, и как бы между делом положил руку на плечо моего мужа.
Что бы это значило: предостережение или успокаивающий жест?
Супруг хмуро глянул на его когтистую кисть, но скидывать ее не стал, как не стал и продолжать наезды на Иргиса, да и многозначительные ухмылки Райса старался игнорировать. Сэмирон одобрительно кивнул и, чуть сжав напоследок пальцы, убрал ладонь.