Мой опасный ректор академии космодесанта
Шрифт:
Два раза я даже подпрыгнула на несуществующей волне, после чего меня обматерил командир и приказал снизить объём пси-воздействия.
Когда он скорректировал мои вводные, я перестала дотягиваться экста-линиями до проводов роботов — пока они были очень далеко. Зато в голове прояснилось.
Я слышала команды командира, переговоры диспетчеров, и отчётливо понимала, что, кажется, я долеталась.
И ректор не спасёт.
— Ролис, держи сектор! Атака восемнадцать шесть кью! Один сорок, поправка двенадцать.
Выполнила приказ — один из проводков в модуле, который попытался к нам пристыковаться, сгорел. Дверь у них пока не открылась.
А у нас?
Я снова поплыла мозгами. Медтехник бросила мне стимулятор. Похоже, дело совсем дрянь.
— Далеко сносит?
— В самую гущу.
— Что там командование? Вытащит?
— Будут эвакуировать. Ждём.
Вколола себе стимулятор. Голова прояснилась. Кого-то отправили?
Зартон, видимо, сильно занят, чтобы собственной персоной явиться.
— Ролис, иди сюда, садись к экрану. Вкатила себе? Отлично. Короче, вот: по красным бей. Шарами широким слоем. Пауза между импульсами пятнадцать.
— Так точно, — отозвалась я, поразившись, насколько слабо звучит мой голос.
Дело совсем дрянь, если шарами да ещё с такой мизерной задержкой. В таком режиме я продержусь минут двадцать, потом отключусь.
— Внимание группе, — голос командира. — Обеспечить прикрытие в седьмом секторе модулю эвакуации.
Перед глазами уже был туман, но я упрямо вглядывалась сквозь слёзы в красные точки на экране, концентрируясь на седьмом секторе. Впрочем, там, похоже, работала крутая псионическая группа, потому что чем ближе подходил к нам модуль, тем меньше становилось рядом ботов.
— Эвакуация по протоколу…
Голос командира пробивался в сознание как сквозь вату.
Станцию тряхнуло. Похоже, я забыла пристегнуться — упала и стукнулась головой. Поднялась и огляделась. Аварийное освещение. Я в полном одиночестве.
Шипение инъектора из карманной аптечки — вкатила обезбол, досчитала до пяти, ударом грави-ботинка попыталась сдвинуть с хвоста трёхметровый кусок стальной обшивки — бесполезно.
Связь не работала. Надо добраться до спасательной капсулы.
Плевать, что отсюда видно экран и на нём всё красное от целей.
Я не сдамся.
Надорвусь, наверняка. Плевать. Экстра-линии подняли кусок обшивки с хвоста на миллиметры — хватило. Дёрнула хвост. Приклеила к штанине, фиксируя перелом.
Поползла в сторону выхода. Где-то там спасательные капсулы.
Пол подо мной наклонился вбок. Покатилась.
Сгруппировалась. Удар.
Жаль, что сил совсем не осталось.
И мозги не соображают.
Умирать было не жалко, моя жизнь оказалась, хоть короткой, но очень яркой, особенно последние недели из-за Зартона. Увидеть бы его напоследок.
Пол оказался сверху — я полетела вниз прямо на острые изорванные листы обшивки и груду оборудования.
Десять метров высоты. Мне хватит.
Да щас. Выкинула экстра линии, упёрлась, приземлилась на железные углы. Почти не больно.
Осторожно огляделась. Стрелка вправо. Мне туда. Капсулы там. Может что-то ещё уцелело.
Ползу. Станцию крутит.
Упираюсь экстра линиями. Выживаю как могу.
Ого, смотри-ка. Лика, да ты крута. Доползла.
Снова поворот. Снова пол вверху. Снова лечу вниз. Экстра-линии подводят — истощена.
В метре над полом зависаю в воздухе.
Меня хватает чёрная рука. Меня несут. Впихивают в капсулу.
Пристёгивают страховочными ремнями.
Отстрел капсулы.
В окошке удаляющиеся обломки станции, окружённой ботами.
Взрыв станции.
Нас накрывает волной гипер-прыжка.
Тряска, тошнота. Я не соображаю ничего.
— Лика. Посмотри на меня.
Глава 34. В тумане
— Лика, слышишь? На меня посмотри.
Должно быть мне померещился голос, потому что моргнув, я поняла, что губы шевелятся, а в ушах один звон. И губы мне, наверно, тоже привиделись. Моргнула еще раз и перед глазами была только мутная пелена и какие-то странные тени. Темный силуэт склонился надо мной, на мгновенье загородив свет и снова отстранился.
Где я? Что со мной? Ничего не помню... Не слышу ничего, почти не вижу, в голове мешанина образов, во рту мерзкий горький привкус крови, пошевелится тоже не могу.
Мучительно продравшись к своей памяти, я вспомнила про станцию, взрыв и эвакуацию. Собирать осколки мыслей пришлось долго. Они все время расползались, ускользали от меня в туман, которым была сейчас наполнена моя голова.
Кто же меня в итоге спас? Или не спас... Вытащил короче. И где мы сейчас?
Новые перегрузки вдавили мое многострадальное тело в кресло, я глухо застонала. Вернее мне захотелось застонать, но голос свой я тоже не услышала.
Значит еще в капсуле...
Шум в ушах все еще стоял, потом к нему присоединился противный звон. Аж голова разболелась. Боль пульсировала во всем теле, особенно отдавая в покалеченный хвост. Он так и был приклеен к штанине. Удивительно как не оторвался за все мои кувыркания на атакованной станции.
Я проваливалась в беспамятство и снова выныривала из него. Лучше мне не становилось. Наоборот с каждым новым таким приходом в сознание — мутило и болело все сильнее.
Когда боль стала совсем невыносимой, надо мной снова склонился темный силуэт, я почувствовала укол в плечо и ненадолго полегчало. Даже шум в ушах пропал. Но других звуков не появилось.
«Интересно, я навсегда оглохла?» — равнодушно подумала я и снова провалилась в темноту.
Новый период в сознании был совсем недолгим. Сильный удар и меня просто вынесло из него от новой резкой боли в хвосте и гребне. «Должно быть отклеился...» — мелькнула обреченная мысль.
Затем наступил долгий период коротких рывков. Рывок, я в сознании. Пытаюсь что-то понять, вспомнить. Не получается, и я снова проваливаюсь в забытье. Пару раз заставала новые уколы. Кто-то меня поил. Хвост я не чувствовала. Оторвало его что ли? Этот факт был встречен мной с таким же равнодушием.