Мой опасный возлюбленный

Сэндс Линси

— Инес? — позвал он, входя в ванную. Его взгляд не отрывался от стеклянной двери душевой комнаты — назвать кабинкой этот просторный душ просто язык не поворачивался. Душевая кабинка, этакий стеклопластиковый пенал стоял у них дома, а в этом отеле душ представлял собой небольшую комнату, облицованную керамической плиткой. Душевой рассекатель был настолько велик, что поток воды из него мог при желании превратиться в настоящий тропический ливень. Томасу очень нравились эти душевые комнаты. Он стоял и смотрел на стеклянную дверь, стараясь увидеть в размытом паром пятне соблазнительные формы Инес.

— Инес, — повторил он, подойдя к двери. Видимо, шум воды заглушил его голос.

На этот раз девушка услышала его. Томас видел, как она сначала повернулась

к нему, потом контуры размытого пятна резко изменились, и он догадался, что Инес инстинктивно прикрыла руками интимные части тела. Томас улыбнулся, представив перепуганное личико Инес. Наступит день, когда она перестанет его стесняться. Он об этом позаботится. У нее красивое тело с хорошо вылепленными формами, и даст Бог, эти формы сохранятся после ее обращения. Его никогда не привлекали болезненно-худые девушки анорексического типа, и он не мог понять мужчин, которым такие девушки нравятся. Женщина только тогда женщина, когда ее формы радуют глаз и предлагают мужчине тепло и комфорт.

— Томас? — произнесла Инес. Он понимал, что она спрашивает не потому, что хочет удостовериться, что это он. Кто еще может находиться в их номере? Она спрашивает, что он здесь делает.

— Инес, ты можешь сказать мне, что произошло прошлой ночью? — спросил он и добавил, стараясь быть максимально убедительным: — Это очень важно.

Помолчав, она ответила:

— Когда мы вернулись в отель, ты потерял сознание. Я вытащила нож, который тебе воткнули в спину, принесла из ванной полотенца и, как смогла, обработала рану, затем принесла пакеты с кровью, но не знала, как напоить тебя, так как для этого нужно было перевернуть тебя на спину, а рана была довольно глубокой, и я побоялась трогать ее. Пока я бегала с полотенцами и пакетами, позвонил Герб и сообщил новые координаты.

— Ты не рассказала ему, что произошло, — заметил Томас.

— Нет. Я решила, что о случившемся на набережной лучше никому не знать, ведь, кроме того что этот англичанин увидел твои клыки, ты еще умудрился продемонстрировать свои сверхвозможности доброй сотне людей, — призналась она.

Томас поморщился, ему было неприятно, что Инес видела его клыки, но он произнес:

— Спасибо.

— Так вот. У Герба были новые координаты, поэтому я оставила возле тебя два пакета с кровью, чтобы ты увидел их, когда придешь в себя, и отправилась по новому адресу. Это оказался большой ночной клуб, отыскать там миссис Аржено было абсолютно нереально, и, честно скажу, когда Герб снова позвонил и продиктовал мне новый адрес, я испытала огромное облегчение. Затем позвонил Бастьен, и я сказала ему, что мы идем по следу Маргарет. Следуя указаниям Герба, я прошла пару кварталов и подошла к городскому парку.

— И что потом? — спросил Томас.

— А потом я проснулась в своей постели обнаженной, и ты был рядом со мной, — ответила Инес.

Томас нахмурился, ему не понравился ее тон. Она говорила неуверенно, даже испуганно. Когда Инес снова заговорила, он понял почему.

— Томас, скажи честно, ты ведь не пытался контролировать меня и не стирал мою память?

— Нет, — ответил он, сожалея, что сквозь затуманенное стекло она не может видеть его глаз, чтобы убедиться в его правдивости. — Я уже говорил тебе, что не могу читать твои мысли и контролировать твое сознание.

Последовала небольшая пауза, и затем она спросила:

— Значит, мы с тобой действительно суженые?

Томас напрягся, пытаясь разглядеть лицо Инес через стекло.

— Так ты знаешь об этом?

Девушка пожала плечами:

— Курьер, доставивший кровь, мне все объяснил. Можно сказать, что с помощью шантажа я вынудила его это сделать,— призналась Инес.

Переминаясь с ноги на ногу, Томас взялся за ручку стеклянной двери, но тут же отпустил ее. Наконец, решившись, он спросил:

— Ты расстроилась?

— Из-за чего? — в замешательстве спросила Инес, стараясь сообразить, о чем именно спрашивает Томас. Расстроилась из-за того, что некто проконтролировал ее сознание и стер, память? А может, из-за того, что

она его суженая? Или потому, что проснулась обнаженная в одной постели с Томасом?

— Из-за того, что ты моя суженая, — пояснил Томас и затаил дыхание, дожидаясь ответа.

Инес смотрела сквозь изогнутое стекло на очертания фигуры Томаса. Она видела, что он все еще обнажен до пояса, на нем только джинсы, в которых он был, когда она выходила из спальни. Она не могла видеть выражения его лица, но слышала явную озабоченность в его голосе, и это удивило ее. Должно быть, она неправильно восприняла его интонацию, решила Инес. Возможно, шум льющейся воды и акустика ванной комнаты исказили звук. Прикрыв кран, она негромко произнесла:

— Ты как будто чем-то обеспокоен.

— Так оно и есть, — признался Томас.

Инес замерла, пораженная его откровенностью.

— Почему? Ты красив, умен, приятен в обращении. По всей видимости, ты пользуешься успехом у женщин. Так чего же тебе переживать из-за...

— Инес! — мрачно прервал он ее. — Другие женщины не имеют для меня никакого значения. Я могу контролировать их разум и читать их мысли. Мне, как и другим бессмертным, все они кажутся хорошенькими надувными куклами. Они марионетки, которых мы можем заставить делать все, что угодно. Было время, когда этого мне вполне хватало, — признался Томас. — Некогда я был молод, и мне было достаточно того, что в моей постели оказывалась хорошенькая женщина, пусть даже марионетка, чьи мысли и желания были открыты моему взору. Но вскоре мне все это наскучило. Трудно довольствоваться присутствием хорошенькой женщины, когда ты можешь читать ее мысли. Тем более что набор этих мыслей не так уж велик. Как правило, все они думали, что я достаточно симпатичен, а главное — что богат. Некоторые, считая меня привлекательным, предпочитали блондинов, кто-то мечтал прибрать меня к рукам и в то же время не собирался портить фигуру ради сопливых детишек. Но больше было сиюминутных, банальных мыслей: почти все мои временные подружки думали о том, как здесь и сейчас получить от меня максимальное удовольствие; в этих мыслях было все — и желание заняться садомазохизмом, и фантазии на тему ролевых игр, и... Господи, ты не поверишь, о каких странных вещах могут мечтать женщины. Конечно, это могут быть случайные мысли, но когда ты их слышишь, они уменьшают привлекательность женщины, тем более что некоторые мысленные высказывания бывают довольно оскорбительными просто в силу их полного убожества.

Две сотни лет я ждал тебя, Инес. Ждал красивую, умную женщину — личность, чьи мысли я не смогу читать и которая будет неподвластна моему контролю. Женщину, которая сможет пробудить во мне страсть, как это делаешь ты, и чьей страстью я смогу насладиться, не слыша обеспокоенных мыслей по поводу слишком большой задницы или слишком маленькой груди.

Вспомнив свои собственные переживания, Инес прикусила губу, с трудом сдерживая смех. Несмотря на то что больше всего ее сейчас беспокоило то, что кто-то, а возможно, и сам Томас, контролирует ее сознание, первое, что она сделала, когда вошла в душ, это побрила ноги и подмышки. Инес была очень рада, что он не узнал, как она переживала из-за своих небритых ног, но еще больше ее порадовало то, что она не единственная, у кого в самые интимные моменты возникают подобные мысли.

— Да, я обеспокоен. Признаться, до смерти боюсь, что не покажусь тебе таким привлекательным, какой ты кажешься мне, что моя личность и мой образ жизни могут показаться слишком беззаботными женщине, которая в своем деле является воплощением уверенности и компетентности, что...

— Я не всегда уверенна и компетентна, — призналась Инес, обеспокоенная тем, что он несколько разочаруется в ней, когда осознает, что она вовсе не та идеальная женщина, которую он в ней видит. Ведь если им суждено стать супругами, Томас обнаружит это довольно скоро. — Я такова лишь в том, что касается работы, а в социальном плане я не такая. Я... Я знаю, что довольно умна, я действительно неплохо разбираюсь в том, что касается моей работы, но вот в плане общения...