Мой отец видел Богов

Автор неизвестен

— Ты во всем прав. Я с тобой. Я люблю тебя.

Он улыбнулся на мои слова. Он никогда не говорил о любви, а просто молча делал любовь.

Дверь медленно отворилась. Арне просунул голову, заглядывая к нам:

— Снег пошел. Пойдете смотреть?

Он сказал это тихо, чтобы не разбудить Йона. Но было бесполезно, потому что мальчишка уже проснулся. Он протер глаза и увидел в окно то, что заставило его одеться со скоростью света.

Мы всей семьей вышли на улицу, любуясь снегом в начале апреля. Весна была бешеной.

Черешня прибежала

к нам и кинулась на Кая, обнюхивая его. Отец вынес самодельный фонарь и протянул его Йону.

— Я думаю, что очень много не успеваю, — сказала я, понимая, что если отец и правда умрет, то за эти дни мы с ним не сделали совершенно ничего полезного. Я все время гонюсь за чем-то, но это что-то оказывается быстрее меня. Говорят, что впереди паровоза бежать бесполезно. Да и за паровозом тоже бежать не стоит. И за поездами не стоит. Даже за автобусами!

— Конечно, не стоит, — согласился Йон, обхватывая палку с фонарем, — все равно ты его не догонишь, другой придет.

Йон засмеялся, когда Черешня ткнулась носом в карман куртки. Он поднял фонарь и побежал с ним к морю, а собака помчалась за ним. Я так и осталась стоять, пытаясь переварить его простые и глубокие слова. Его маленькими детскими устами глаголила простая истина, которую я не могла видеть из-за того, что слишком много хотела разглядеть. В итоге мелочи терялись, а все большие предметы сливались во что-то единое. С возрастом все становится сложнее лишь потому, что мы сами начинаем видеть то, чего нет, но не замечаем вещей, которые действительно есть.

Даже, возможно, в Богах отца было больше смысла, чем во всех нормативных актах нашей страны.

— Знаешь, — начал отец, стоя на крыльце рядом с матерью, — я всегда любил тебя.

Она посмотрела на него. Они выглядели вместе очень мило. Оба в больших заношенных куртках, старых ботинках и с легкой усталостью на лице.

— Любил? А сейчас? — поинтересовалась мать.

Он расширил глаза и искренне, от всего сердца, произнес:

— И сейчас люблю!

Кай сжал мою руку и потянул к Йону. Мы ловили снег, собака лаяла, а мой отец смотрел куда-то вдаль, улыбаясь Богу.

— Зуб! — сказал Йон, вытаскивая то, что выпало из его рта. Арне наклонился, чтобы рассмотреть такое важное событие, произошедшее в жизни мальчика.

— Вот это да, у тебя выпадают зубы? Кто-то готовится стать совсем взрослым? — отец взял этот зуб и повертел его в руках.

— После того, как у меня вырастут постоянные зубы, то я стану взрослым? Как вообще становятся взрослыми, деда?

— Взрослые много путаются в себе и видят мир совершенно неправильно, — отец наклонился и чмокнул внука в макушку. — Поэтому не спеши взрослеть. Чем больше ты становишься, тем ближе ты к своей старости.

Глава пятая,

в которой Арне собрался уходить

Мы с Каем полезли на чердак, чтобы разобрать его. Вчера было решено, что его ремонт мы начнем сейчас, пока отец еще жив.

К слову, отец оставался в хорошем расположении духа все утро. Поэтому я даже не думала о том, что сегодня Боги должны забрать его. Он много смеялся, общался с Йоном и, конечно, радовался новому телевизору. Он молча сидел за ним, смотря с восторгом и какой-то детской радостью те фильмы, которые ему хотелось увидеть. В детстве отец часто бурчал, что хочет однажды сесть и спокойно смотреть фильмы по его собственному заказу. Но подобного тогда еще не существовало, да и интернет был далеко не у всех.

Сейчас же мечта прошлых лет сбылась, поэтому он был неимоверно счастлив.

— Думаю, что к концу недели, мы можем вернуться домой. Как раз мой придуманный «больничный» заканчивается именно тогда.

Мы с Каем, замотавшись по самый нос шарфами, чтобы не наглотаться пыли, перебирали старые вещи на чердаке. Он находил какие-то игрушки и смеялся, почему девочке нравилось играть в одни машинки, а не в куклы.

Так мы нашли маленький синий кабриолет, который отец принес, когда мне было шесть. Эта машина имела светящиеся фары, дверцы, которые открывались, и крохотный детализированный руль, который при желании можно было бы крутить.

— Ничего себе, — протянул Кай, — это выглядит очень круто.

— Думаешь, Йону можно подарить это?

Муж пожал плечами, перетаскивая коробки:

— Не знаю, он любит только книжки. Странно, что его совсем не радуют игрушки.

— Наверное, потому что их очень много и почти все они от Евы, — предположила я. — Ты помнишь свои игрушки?

Кай замер, поставил на пол коробку, распрямился, протянул руку вверх и коснулся ею потолка. Он, по видимости, задумался.

— Кажется, я смутно помню, во что играл в детстве. Но из-за отца армия солдатиков была у меня в коллекции точно. А еще радиоуправляемые машинки и вертолеты.

— Ого, — надулась я, — а для меня такая машинка была слишком дорогой роскошью.

— Если хочешь, когда вернемся в город, купим тебе такую. Будешь катать ее по квартире.

Мы рассмеялись, продолжив уборку.

— А с кем останется Черешня? Йон очень привязался к ней, — Кай раскрыл коробку с вещами.

— Думаю, здесь. Отец и мать хорошо ухаживают за собакой. Тем более, они сами привязаны к ней не меньше Йона. Думаю, отбирать у них собаку будет довольно жестоко.

Кай сел на пол, доставая из коробки стеклянные елочные игрушки. Он внимательно рассматривал шарики и свое отражение в них.

— Я очень хочу встретить Рождество у твоих родителей, потому что лично хочу нарядить елку. Мы с родителями этого никогда не делали, потому что они говорили о том, что Бога нет и такой праздник, как Рождество — маркетинговый ход, — Кай поднял игрушку вверх, что-то представляя себе.

— Отчасти они были правы, — сказала я. — Но Рождество наполнено волшебными нотками. Оно дает веру в чудеса. И когда празднуют Рождество, то обязательно вспоминают о детстве.

Муж мечтательно посмотрел на меня: