Мой плохой
Шрифт:
Саша положил ладонь на щеку девушки, ласково погладил большим пальцем скулу.
– Да, наш мир дерьмо, Настя. Но пока в нем есть такие создания, как ты, он однозначно стоит того, чтобы жить.
49
Поцелуи... Какими же разными они бывают.
Лёгкие. Невесомые. Нежные. Сладкие. Жадные. Пьянящие. Жалящие. Грубые. Сумасшедшие. Обжигающие...
Казалось, Настя с Сашей уже испробовали их все. Но в эту ночь их поцелуи были какими-то совершенно новыми. Особенными. Невозможными. Не похожими
Вдохи, прикосновения, движения влажного языка по коже… Блаженство. Словно нирвана. Любовь…
Казалось, если бы их чувства могли обрести физическую оболочку, то заполнили собой всю вселенную... А может, и не одну.
Они уже не занимались сексом. Не стремились доставить друг другу физическое удовольствие. Просто лежали рядом абсолютно голые. Целовались. Разговаривали. Держались за руки и смотрели в глаза.
Саша гладил её запястье большим пальцем и разглядывал каждую черточку лица так внимательно, будто собирался по памяти рисовать портрет. Настя тоже всё никак не могла насмотреться. Всё в этом мужчине казалось ей совершенным. Его мужественная фигура, большие сильные руки, пронзительные серые глаза.
– Расскажешь мне, как ты жил всё это время?
– Как-то жил. Расскажу, родная. Потом как-нибудь. Давай не сейчас.
Он тепло улыбнулся Насте. Девушка согласно кивнула и прикрыла глаза, сделав короткий вздох. Она уже давно хотела спросить его о маме и всё не решалась. Пять лет назад, во время их последнего перед разлукой свидания Саша говорил, что мама тяжело больна.
– Как... твоя мама? – наконец, робко спросила. И дожидаясь ответа, почти затаила дыхание.
Вопреки опасениям, улыбка на губах Саши стала шире, и Настя мысленно выдохнула.
– Мама хорошо, – ответил он. – Сейчас живет во Франции. Замуж собирается.
Глаза девушки удивленно округлились.
– Ого! – выдохнула она.
– Да, – усмехнулся Саша. – Я примерно так же отреагировал, когда узнал о её скором замужестве.
– Но... как это все так сложилось?
– После того, как она перенесла инсульт, были очень неприятные последствия. Ноги отказали, появились серьезные проблемы со зрением. Лечение не помогало, грозила полная слепота. Я отвёз её в Москву в очень хорошую клинику, там дела сдвинулись с мертвой точки, но её лечащего врача внезапно пригласили на работу во Францию. В такой же узкопрофильный медицинский центр. Предложение было очень выгодным, он, конечно, согласился. Ну и маму не бросил. Предложил и помог перевести её тоже туда. И уже там после трёх длительных курсов реабилитации ему удалось добиться её полного восстановления. Когда я последний раз летал туда, мама была совершенно здорова и прекрасно видела. Думал, заберу домой, а она меня новостью о замужестве огорошила, – усмехнулся Саша. – Нашла себе там француза какого-то. Красивая такая стала, светится вся. Увидишь её – не узнаешь.
Настя слушала его и улыбалась до самых ушей. Сашину маму девушка помнила очень хорошо и с самого первого дня знакомства всегда испытывала к ней только тёплые чувства. Знать, что судьба Лидии Викторовны сложилась счастливо, было безумно приятно.
– Как здорово, Саш! Я так рада за неё! – воскликнула девушка.
– Сейчас дела уладим и полетим к ней на свадьбу вместе.
Настя несколько раз растерянно моргнула. А потом
– Но... Я даже не знаю...
– Что тебя смущает?
– У меня уже вот-вот начнёт расти живот и... Что она подумает?
– Думаю, она будет очень рада за нас. Так же, как и ты за неё.
Настя вернула взгляд на любимого и доверчиво улыбнулась, заставляя себя выбросить все тревожные мысли из головы. Саша притянул её к себе ближе и опять долго-долго целовал, пока девушка не забыла обо всём, вплоть до своего имени.
Потом он улёгся на спину и устроил Настю на своей груди, зарываясь пальцами в её волосы. Девушка слушала его ровное дыхание, водила пальчиком по коже, не ожидая никакого подвоха, когда Саша вдруг спросил:
– Что произошло в твоей семье?
От его вопроса в груди неприятно кольнуло.
– О чём ты? – напряженно уточнила она.
– Почему до сих пор никто из них так ни разу тебе и не позвонил?
– Да ничего не произошло, Саш, – тяжело вздохнула Настя. – Я уже говорила, мы просто всегда редко созванивались, привыкли так. Поэтому ничего удивительного тут нет.
– Ну как так, Настя. Ладно отец твой, с ним все понятно. Ну мама тоже. Своеобразная женщина. Брат, допустим, в том возрасте, когда не до родственников и своих дел хватает. Ну а сестра? Тебя две недели нет, никто не хватился даже. Вы ведь с Машей были дружны. Она так переживала за тебя тогда.
– Мы не ссорились, если ты об этом, Саш. Просто отдалились. Созваниваемся редко. Но тут я сама виновата. У неё семья, ребёнок, работа. Она как белка в колесе крутится. А я одна. Могла бы чаще звонить, приходить... Но я не могла, понимаешь.
Саша ничего не ответил. Продолжал невыносимо приятно гладить кожу головы, зарывшись пальцами в волосы. А потом внезапно с азартом предложил:
– А поехали куда-нибудь поужинаем? И прогуляемся, город посмотрим. Говорят, тут вечером очень красиво.
Настя подняла голову, посмотрела на любимого, и губы сами собой расползлись в счастливой улыбке.
– Было бы здорово! А еще я мечтаю снова сходить с тобой в кино…
– И в кино сходим, – с улыбкой кивнул он. – Всё что захочешь, родная.
50
Следующие несколько дней были похожи на сказку. Саша с Настей почти не расставались. Засыпали и просыпались вместе. Гуляли по городу, ходили в кино, ели пиццу, говорили обо всем на свете и никак не могли наговориться. Как будто и не было этих пяти лет разлуки.
Все дни напролёт они проводили вдвоём, словно это был их совместный отпуск или, скорее, медовый месяц. Лишь изредка Саша разговаривал с кем-то по телефону, но из его односложных фраз, скупо бросаемых в трубку неизвестному собеседнику, практически ничего нельзя было понять. Удивительно, что ни Сыча, ни тех двух мужчин в доме Настя больше ни разу не встречала. А спросить у Саши, куда они подевались, почему-то не решалась.
Эти дни были прекрасными, наполненными безмятежностью и счастьем. Но изредка девушку всё же точил изнутри маленький червячок сомнений. Было страшно думать о том, что будет дальше. Что сделают с её мужем за его поступок, и какое Саша примет в этом участие. Как жить, если он натворит что-то такое, чего Настя не сможет принять?