Мой подельник twitter
Шрифт:
Собрав ноутбук и прочитав ей лекцию о том, как сейчас в Москве все подслушивают и подглядывают друг за другом, он, наконец, удалился.
Вероника со злорадством представила себе, какие слова будет говорить Геннадий Васильевич, когда ему доложат, что она не только выехала из квартиры, которую они наверняка соответствующим образом нашпиговали, но и выковыряла из своего ноутбука все их игрушки.
– Не нравитесь вы мне, Геннадий Васильевич, – сказала она вслух. – Хоть и будете генералом.
На следующий день с утра позвонила высушенная сотрудница Джорджа. Вероятно, в Вашингтоне что-то случилось, так как ей предложили уже в одиннадцать утра в тот же день быть в посольстве.
– Тема нашего разговора слишком серьезная, чтобы беседовать в другом месте, – заявила она безапелляционным тоном.
Веронику просто подмывало заставить их явиться для переговоров куда-нибудь на скамейку в парке, потому что было ясно, что они настолько заинтересованы во встрече, что пришли бы и туда. Но пришлось перебороть себя и нехотя согласиться на посольство. Все-таки на кону стояла ее жизнь.
Прежде чем отправиться на встречу, она заглянула в свою электронную почту. Там ее ждало письмо от Аллена:
«Вероника! По сообщению некоторых моих друзей и бывших коллег, им звонили из ФБР и просили дать развернутые комментарии по теме, которая нас волнует. Это означает, что дело сдвинулось с мертвой точки и началось если не расследование, то хотя бы сбор информации. Даже этот факт я расцениваю как большой прогресс. Слишком долгое время на беспокойство общественности никто не обращал внимания. Хотелось бы надеяться, что нас ждет успех. Аллен».
Теперь Вероника поняла, почему так заторопились в посольстве.
«Молодец, Аллен! – подумала она. – Без тебя я, скорее всего, была бы уже трупом. Ну, погодите, ребята! Сегодня я на вас отыграюсь».
В посольстве ее препроводили в комнату для переговоров на первом этаже. Ждать пришлось около получаса, пока не появилась засушенная жердь из Бруклина, имени которой Вероника так и не узнала. Она положила перед собой бумагу и сказала с издевкой:
– Благодарю, что вы на этот раз пришли.
– Если бы я знала, что мне придется так долго ждать, не пришла бы вовсе. – Веронику так и распирало говорить ей гадости.
Та не отреагировала на выпад и продолжала:
– Вам предложены следующие условия: вы подписываете соглашение о конфиденциальности и неразглашении имеющихся у вас сведений и передаете нам всю имеющуюся информацию. Далее, гарантируете свое сотрудничество во время проведения расследования и принятия мер по пресечению незаконной деятельности преступных группировок. Со своей стороны ФБР отказывается от каких-либо претензий к вам, существовавших до даты подписания соглашения. – Она замолчала, по-видимому, в ожидании аплодисментов.
Но их не последовало. Вероника в упор смотрела на нее и молчала. Первой не выдержала жердь.
– Вы хотите что-то сказать?
– Я ожидаю продолжения.
– Какого продолжения?
– По поводу ареста моих счетов ВНС.
– ФБР не имеет никакого отношения к ВНС.
– Но правительство США имеет. А вы, как сотрудник посольства, представляете правительство США, а не ФБР.
– Вам сделали более чем благоприятное предложение, и вы совершите ошибку, если от него откажетесь.
– Я не отказываюсь. Я лишь требую исполнения всех моих условий.
– Не в ваших интересах торговаться.
– В моих интересах получить назад мои деньги.
– Хорошо, ждите здесь! – сказала женщина без имени, собрала свои бумаги и направилась к двери.
– Только не заставляйте меня долго ждать, а то я уйду, – вслед ей крикнула Вероника.
– Никуда вы не уйдете! – ответила та, и дверь за ней закрылась.
Последнее заявление настораживало. Былая уверенность стала испаряться. Вероника действительно не знала, на что способно ФБР за границей. В голову стали приходить мысли о том, что ее запрут в подвале и не будут выпускать до тех пор, пока она им все не расскажет. Она подошла к двери и дернула за ручку – дверь не поддалась. Порылась в сумке, но вспомнила, что сотовый отобрали при входе. Ноутбук тоже. Да и кому она могла бы позвонить?
Время тянулось медленно, и становилось все более и более страшно. Она пыталась убедить себя, что это – мера психологического давления, но легче не становилось. Ей пришло в голову, что где-то, вероятно, установлена скрытая камера и за ней наблюдают и посмеиваются, видя, как она нервничает, поэтому она застыла посередине комнаты со скрещенными на груди руками, а когда и это надоело, стала ими размахивать, пытаясь сделать небольшую зарядку. Эти упражнения помогли немного успокоиться.
Наконец дверь распахнулась, и в комнату влетел излучающий оптимизм Джордж. К счастью, он был один.
– Извините, что заставил вас долго ждать, – начал он, еще не успев сесть за стол.
– Благодарю вас за знакомство с таким прекрасным человеком, как Геннадий Васильевич. – Вероника решила взять инициативу в свои руки.
– Да, да. У нас очень хорошие деловые отношения, – заученно проговорил он, еще не подозревая, что его ждет.
– Он о вас тоже хорошо отзывался. Мы с ним так плодотворно беседовали. Часа два, не меньше. Он прекрасный собеседник.
Джордж явно насторожился.
– Да. Несомненно, он – светский человек, не чета другим русским в их органах безопасности. Но о чем же можно говорить с ним так долго? – Видно, он заинтересовался, что она могла выложить Геннадию Васильевичу.
– Он рассказал мне много интересного об обстановке в Москве и о методах работы их службы. И еще обещал всестороннюю помощь, если у меня будут какие-нибудь затруднения.
Настроение у Джорджа портилось на глазах.
– А под конец дал мне свой номер телефона и сказал, что я могу звонить ему в любое время дня и ночи, – с упоением фантазировала Вероника.