Мой подельник twitter
Шрифт:
Ее худшие опасения подтвердились, когда зазвонил телефон.
Вероника вела замкнутый образ жизни, поэтому любой звонок вызывал у нее чувство настороженности. Звонить могли лишь враги или кто-то другой, которого трудно причислить к друзьям. Ей так не хотелось поднимать трубку, но пришлось ответить.
Звонил Алексей Константинович.
– Ваш статус в этом городе повысился, – начал он, пытаясь быть ироничным. – Вас охраняли наши самые элитные структуры.
– Вы звоните, чтобы сказать что-то конкретное или просто так, чтобы поболтать?
– Ну, кто же в этом городе может позволить себе позвонить вам просто
Упоминание о миллионе звучало убедительно, но, как только Вероника мысленно представила себе, как она будет развозить по Америке чемоданчики с частями человеческих тел, добытыми известным ей способом, к горлу тут же подступила тошнота. Но приходилось продолжать игру, чтобы обезопасить себя.
– Я подумаю над вашим предложением, – сказала она, пытаясь придать своему голосу убедительность, но Алексей Константинович был слишком проницательным, чтобы поверить.
– Не нужно обманывать себя и меня! Сейчас этот бизнес прибрал к рукам генерал, но это не надолго. Там завязаны две слишком амбициозные личности. Ваш друг не потерпит, чтобы им командовал солдафон и при этом забирал львиную долю выручки. Поэтому лишь вопрос времени, когда их трест развалится. А вот тогда в дело вступим мы.
Она не могла не отдать ему должное. Несомненно, он умный человек, просто знает, что она переступила ту грань, когда путь назад уже отрезан, потому что в этом случае ее просто-напросто кто-нибудь уберет, будь то генерал или ведомство Геннадия Васильевича по просьбе Джорджа. Она слишком много знала, а встреча «нашего и вашего», по терминологии Алексея Константиновича, неумолимо приближалась, и никто, ни с этой, ни с той стороны, не был заинтересован в неприятных вопросах на заключительной пресс-конференции. У нее не оставалось выбора. Спасти ее на какое-то время могло только продолжение игры.
– О’кей, – сказала она, делая вид, что все еще сомневается. – А вы действительно сможете наладить поставки «материала» в достаточных количествах?
– А вы сможете обеспечить сбыт? Чтобы я начал работать здесь, вам необходимо находиться там. На вашем месте я бы улетел первым же самолетом. Вы сейчас беззащитны.
«Старина Джордж сдал меня бандитам», – подтвердились ее худшие опасения.
– Вы правы. Раз так, мне лучше уехать отсюда, – задумчиво проговорила Вероника в расчете на то, что ее услышат в ведомстве Геннадия Васильевича и, соответственно, оповестят об этом Джорджа. Там, в Америке, она будет для них еще более опасной, чем здесь. Там от нее не так просто избавиться. – Лучше судиться с ВНС в Штатах, чем быть убитой здесь, – добавила она для убедительности.
– Судиться? С кем судиться? – не понял Алексей Константинович.
Она проигнорировала его вопрос и решительно заявила:
– Давайте сделаем так! Мы в принципе договорились, а детали обсудим при личной встрече. – И, чтобы не дать ему возможность сказать что-либо лишнее, быстро отключилась.
На следующее утро раздался настойчивый звонок в дверь. В глазок Вероника увидела Александра, или просто Сашу, который спросил ее через дверь:
– Мы сегодня куда-нибудь выезжаем?
До этого он никогда не поднимался к ней в квартиру, а ждал внизу. По-видимому, Джордж решил, что таким образом он сможет силой удержать ее на своей стороне. А она и не собиралась сопротивляться.
Глава 12
Из посольства настойчиво предлагали поскорее их посетить. Адвокат в Америке получил подписанный ею документ, и пришлось собираться на беседу с Джорджем. Собираясь, она никак не могла избавиться от мысли, какую еще пакость может выкинуть посольский дядюшка со своей засушенной жердью. К тому же не проходила головная боль, и погода сегодня такая мерзкая, когда не хочется ничего, кроме как лежать в кровати и не двигаться.
Когда Вероника вышла из дома, светлая машина стояла в двух шагах от вызванного такси и немедленно сорвалась с места вслед за ними. По дороге к посольству она держалась строго за такси, решительно пресекая попытки других водителей вклиниться между ними. Таксист бросал удивленные взгляды в зеркальце, но вслух никак не комментировал.
Не доезжая до посольства, они попали в жуткую пробку на Садовом кольце, и Вероника поняла, что такими темпами попадет к месту назначения лишь к концу дня. Пришлось выйти из машины и продолжить путь пешком. Ровно в пяти шагах от нее топал какой-то неприметный парень, приотставший у дверей посольства.
Внутри ее просветили, отобрали сумку и тщательно обыскали – старина Джордж явно ей не доверял. Наконец на шею надели пластиковую карточку на цепочке и провели в комнату, где перед столом с микрофоном стояла видеокамера.
«Они еще и кино снимать будут, – со злостью подумала Вероника. – А я сегодня на редкость паршиво выгляжу».
Вообще, все, связанное с Джорджем и его русскими друзьями, вызывало у нее чувство озлобления и желание сделать или сказать какую-нибудь гадость. Такая возможность представилась, когда в комнату с неизменной улыбочкой влетел веселый Джордж и вместо приветствия сказал укоризненно:
– Опаздываете, милая моя, опаздываете!
– Во-первых, я вам не милая. Во-вторых, выглядывайте из окошка хотя бы иногда. Тогда увидите, что творится на улицах, – ворчливо ответила она.
Хорошее настроение Джорджа мгновенно улетучилось, он исподлобья стрельнул в нее недобрым взглядом и молча стал раскладывать на столе бумаги, готовясь к нелегкой беседе. В комнату бочком протиснулась его сухощавая сотрудница и так же молча стала раскладывать свои бумаги. Вероника положила на стол перед собой несколько листков с записями. Атмосфера в комнате постепенно становилась гнетущей. Каждый мысленно проклинал тот час, когда судьба свела их вместе. Вероника – потому что от этой беседы зависело, сможет ли она вернуться в США и получит ли там назад свои деньги. И вообще, останется ли живой на какой-то промежуток времени. Старина Джордж, вероятно, тоже не испытывал к ней теплых чувств, когда она свалилась ему на голову с проблемой, за которую ему придется отвечать перед начальством в Вашингтоне.