Мой препод Укротитель
Шрифт:
Судорожно вздохнув, я искала любую возможность увильнуть от ответа, но Бранов оставался на коленях у моего кресла. Глядел внимательно и отставать явно не собирался.
– Мика, – позвал он, и я в муке закусила губу.
Не хватало ещё признаться, что Бранище мне снится!
– А это очень важно? В смысле, тебе обязательно это знать? Какая разница, что мне снится!
– Не будь ты Слышащей, мне бы и дела до твоих снов не было, – Бранов поднялся и вернулся на диван, а мне вдруг зябко стало. – Но сейчас каждая мелочь имеет значение. Так что говори, не тушуйся.
Что было делать? Пришлось рассказать о своём сне, умолчав об особо пикантных моментах, разумеется. Врачам ведь тоже всю подноготную выкладывают? А раз так, всего-то нужно было представить Бранище в халате и с фонендоскопом на шее.
Правда, стоило дать волю фантазии, вдоль хребта прокатился жар. Будто аспирантская ладонь скользила по спине, насквозь прожигая синтетическую ткань его же футболки.
Я плотнее замоталась в одеяло. Прав был Ян, аура штука неустойчивая. Нужно было побороть страх и поехать сегодня домой. От греха подальше.
Сам же «виновник» моего гипотетически возможного грехопадения после моей исповеди заговорил не скоро. Что ещё больше удручало – с крайне отстранённым видом. Сухо, с нотками официальности.
– У тебя просто стресс, Мика. В последнее время на тебя многовато свалилось. Со мной ты проводишь едва ли не двадцать четыре часа в сутки. Плюс не обделена фантазией. В сложившихся обстоятельствах, думаю, это нормально, что Хаос принял… – Бранище неловко провёл по взъерошенной макушке ладонью, – хм-м-м… мою форму. Ещё и Серёга постарался… Тебя просто замкнуло на мне, – на этих словах я вспыхнула, будто промасленный факел, а Бранов, вновь растрепал волосы. – Наверное, так. Это пройдёт. Должно.
Я промолчала. Что тут ещё скажешь? Руки бы этому Серёге по самые плечи оторвать, чтоб неповадно было ни в чём не повинных девушек на всяких там аспирантах «замыкать». Правда, от мысли, что и с некоторыми аспирантами творилось нечто похожее, отрывать руки амуру-самоучке как-то расхотелось.
– Так ты считаешь, это мог быть не сон? – заговорила я, с ног до головы искупавшись в неловком молчании. – Это был Хаос?
– Не знаю, – честно признался Ян. – Очень странно, если и впрямь он с тобой через сон связался. О таком я не слышал. Но в любом случае, сейчас ты в безопасности. Я рядом.
Я с благодарностью кивнула. Кажется, ещё чуть-чуть, и придётся доплачивать аспиранту за телохранительную деятельность.
– Но если Хаос со мной в контакт вступил, значит, мою ауру снова, – помахала я перед собой руками, кромсая воздух, – того-этого?
– Ты чувствуешь-то себя как? – строго поглядел на меня аспирант.
– Я могу позвонить Серёге. Он приедет…
Нет. Повторную «амурную» атаку я не переживу. Вернее, переживу, но от стыда потом сгорю. Останется от меня наутро в Брановской постели горстка пепла.
– Не надо! – чересчур поспешно воскликнула я. – Хорошо я себя чувствую. Лучше не бывает! Честное слово.
Аспирант не поверил. Сам поднялся и жестом приказал и мне на ноги встать.
– Нездоровых колебаний в твоей ауре я не чувствую, – ни с того ни с сего обхватил он ладонями моё лицо. Чуть развернул, обращая к свету.
Я замерла, пошире распахнув глаза.
Тёплые ладони и пальцы. Осторожные, чуточку шершавые. Как и положено. Даже лучше. В сто раз лучше, чем я себе представляла!
Погодите, а с каких это пор я воображаю, как Бранище ко мне прикасается?
Глава 2. Ночное признание
Пару секунд Ян вглядывался в моё лицо. Что он там надеялся углядеть – загадка. Но стоило аспиранту медленно склонить голову набок, я физически ощутила, как его взгляд задержался на моих губах.
Удар сердца. Ещё один.
Бранище едва заметно повёл плечами, подался вперёд… Или это просто гостиная сжалась до размеров коробки и нас вот-вот столкнёт лбами?
– Нет, – наконец отнял руки от моего лица аспирант, и спешно сделала два шага назад. – Хаос если и связался с тобой, то ауру не тронул. Но я всё равно завтра поговорю с Сергеем. Сегодня уже поздно… Да и дел у него в баре сейчас по горло.
Я кивнула и поскорее опустилась в кресло. Ноги не держали совсем. Ян присел напротив и по привычке сцепил пальцы. Да до того крепко, что они едва подрагивали.
Молчали. Друг на друга пытались не смотреть, хотя несколько раз встречались-таки взглядами. Но прежде чем неловкость достигла пика и сдетонировала, я заговорила.
– Он говорил, что я его сокровище. Когда мы были в «Императоре», Хаос говорил со мной. Он хотел, чтобы я осталась с ним.
– Ему подобные охотятся энергией, – Бранов с трудом скрывал хрипотцу. – Любой ценой готовы её получить.
– Знаю, – перебила я. – Но он не отправил меня в Материю, как прочих. Он говорил, что хочет сделать меня счастливой. Говорил, что весь мир тогда будет счастлив.
Ян на это промолчал. Правда, желваки на его скулах вновь проявились, а я вдруг устыдилась.
– Представляю, как это звучит, – обхватила я голову руками. – Добрый Хаос хотел одарить Создательницу. Три «ха-ха»!
Бранище вдруг взволнованно подался вперёд
– Погоди… Что ты сказала?
– Говорю, тупо всё это звучит, - фыркнула я.
– Кажется, я ещё не проснулась и несу чушь.
– Нет! Ты сказала, Хаос хотел одарить Создательницу?
Я настороженно кивнула. Неужто и здесь подвох? Бранов нервно засмеялся. Вскочил и принялся наворачивать круги, закусив в задумчивости подушечку большого пальца.