Мой препод Укротитель
Шрифт:
– Ещё немного, Маша, – причитал аспирант, размахивая перед собой рукой. – Сейчас найду… Уже чуть-чуть!
Очередная порция огня и свиста, и змея зло завизжала, аки сирена. Взметнувшаяся волна окатила нас с аспирантом с головы до ног, а нехило разозлённая тварь уже устремилась прочь, готовясь напасть на обидчика куда серьёзнее, чем мы.
– Да ладно… – выпучилась я на огромного плечистого мужика поодаль. – Да ладно! Да быть такого…
Факельное пламя с лихвой освещало метателя светящихся стрел. Он был огромен и до того мускулист, что сравнение с греческим богом само собой пришло на ум. На плечах у «бога» расположилась львиная шкура.
Правда, образ мужчины то и дело словно в потоке горячего воздуха трепетал. Будто бы нас с ним разделяла едва осязаемая стена, похожая на целлофановую плёнку.
– Да! Наконец-то!
Аспирант сгрёб меня в охапку и бросился прямиком к той самой чудной полупрозрачной перегородке. Полный ликования Брановский крик заглушил и воинственный вопль мужчины в львиной шкуре, и звук падения первой из множества голов болотного чудовища.
Жар уже знакомого золотистого сияния, и я вцепилась в Бранова. Секунда, и мы оба вповалку лежим на полу кафедры истории в нашем родном универе.
Аспирант в момент перекатился на колени и принялся ощупывать мои руки-ноги.
– Ты не ранена? Ничего не сломано? Мика, слышишь меня?
Ну и глазищи у него! От волнения они казались ещё огромнее и чернее. Затягивали, как болото…
– Нет, – как оглушённая, помотала я головой. – Цела, кажется.
Бранов издал стон облегчения и ободряюще потрепал меня по плечу. Тяжело поднялся и огляделся.
Как и прежде, на кафедре ни души. Убедившись, что свидетелей нет, аспирант протяжно застонал и плюхнулся на стул. Улыбка впервые на моей памяти поползла по его резко очерченным губам.
Я же, ошеломлённо моргая, продолжала сидеть на полу в луже болотной воды, льющейся с меня в три ручья. Сомнений в том, что сейчас произошло, не было ни грамма.
– Это что… – тупо уставилась я на «Героев Эллады», как по волшебству возникших в руках аспиранта, – это был он? Это…
Я перевела взгляд на свою книжицу, поднятую кем-то с пола и теперь сиротливо лежащую на краешке стола. Обложка была целой. Никаких следов огня.
Да что за чертовщина?
– Что с нами произошло?
Улыбка на губах Бранова медленно сменилась целым брейк-дансом эмоций на лице: осознание, тревога, ярость.
Я поёрзала. Раз ответа не последовало, значит, задам ещё вопрос.
– Ян Викторыч, неужели мы с вами только что… того?
Я нервно засмеялась. Попыталась подняться, но коленки тряслись, и оторвать зад от пола получилось не с первой и даже не со второй попытки.
Бранов тоже поднялся.
Нащупав стул, я уселась и снова засмеялась. Нужно прекращать, иначе смех перейдёт в неконтролируемую истерику, а там и до слёз рукой подать.
– Мы что, в книге побывали? Это был Геракл? Точно. Чёрт побери! Это же был…
– Встала и вышла вон.
Прозвучало до того холодно, что у меня мурашки по спине побежали и все волоски на руках встали дыбом.
Хохотнув, я уставилась на аспиранта. Шутит? Нет. Какой уж там. Лицо до того серьёзное… разве что кирпича не просит.
– Что с вами, Ян..?
– Встала-и-вышла. Уходи прочь!
Бранов рывком отшвырнул «Героев Эллады», а лицо его при этом исказила злобно-маньячья гримаса.
– Ладно, ладно… не нужно кипятиться!
Опасаясь, как бы меня вновь не отправили на съедение змеюке, цепляясь за мебель, я подобрала сумку и как во сне покинула кафедру.
Вот только насквозь вымокшая одежда и обувь настойчиво твердили: всё случившееся сном даже не пахнёт. Пахнёт болотом, зловонным дыханием многоглавой змеи и чудом прошедшей стороной смертушкой.
Глава 4. Докопаться до истины за два с половиной лайка
Мокрая, грязная. Коленки трясутся, зуб на зуб не попадает, голова кругом идёт.
Прежде чем в таком неприглядном виде предстать перед общественностью, я решила заскочить в уборную. Благо, что за окнами вечерело, и студентов в корпусе значительно поубавилось. Поэтому я могла позволить себе смыть со всех открытых частей тела болотную вонь и стоять под горячими воздушными потоками сушилки сколько душе угодно. А заодно и думать, думать, думать.
– О-бал-деть. О-бал-де-е...
В том, что героем, метавшим раскалённые стрелы в болотную тварь, был Геракл, я не сомневалась. Другой вопрос: как? Как это вообще возможно?
Мы побывали в книге. В книге, где Гераклу по сюжету вот-вот предстояло упокоить многоглавую Лернейскую гидру.
– О-бал... – вновь с сумасшедшей улыбкой монотонно завела я, как встрепенулась.
Разве может это быть правдой? Разве возможно...
Ответом на мой немой вопрос послужило хлюпанье в ботинках, стоило только с ноги на ногу переступить.
Мокро. А раз мокро, значит, это самая что ни на есть реальная реальность. С ума я не сошла и уж точно не сплю. Недаром ведь говорят, что сырая тряпка на полу вмиг отрезвляет лунатика.
Но раз всё взаправду… Вот так аспирантище! Вот так… стоп.
А кто же он, в самом деле?
Я до боли закусила губу. В том, что всея интернет даст хоть один вразумительный ответ, горячо сомневалась. Но попробовать навести справки собиралась решительно.
– Вдруг повезёт, – зайдя в туалетную кабинку, разулась я и принялась выливать болотную жижу из обуви в унитаз.
***
Спустя полчаса волосы высушить удалось. Тоненькая блузка тоже подсохла, сменив в отместку приятный цвет мяты на серо-бурый. Но я ловко прикрыла грязные разводы широким шарфом, очень кстати свёрнутым в рулет у меня в сумке.