Мой препод Укротитель
Шрифт:
– У меня даже книжка напечатана одна. Правда, это не совсем исторический роман, скорее, фэнтези в историческом антураже. Там пески, оазисы... – Бранов с удивлением покачал головой и даже журнал закрыл и сунул подмышку. – А в этой тетради, – я указала на своё сокровище с синей обложкой, – заметки и рисунки будущих историй. Фантазии, по большей части, сумасшедшие, но и дельные идеи встречаются тоже. Вроде.
Я снова смущённо подпнула ком одежды. Ждала, с замиранием сердца наблюдая за преподавателем.
– Исторические романы, – повторил Бранов с таким облегчением, словно всё для себя вдруг понял. – Надо же. Не припомню, чтобы вы особым интересом к истории пылали на занятиях. Раз такое дело, вам не спать, а впитывать и запоминать как можно больше нужно.
– Простите, пожалуйста! Честное слово, это случайно вышло! И стыдно прямо жуть! – для наглядности сдавила я пальцами горло. – Но задают много, вот по ночам и ловлю музу. Пишу, то есть. Не получается по-другому.
Аспирант со вздохом распрямился, вновь для острастки щёлкнув колпачком шариковой ручки. В раздумье подвигал челюстью.
– Рад, что мы во всём разобрались. В любом случае реферат вы мне останетесь должны. Это будет полезным уроком для вас, Мария. И для вашей литературной деятельности неплохое подспорье.
Я кивнула, едва сдержав вздох. Ну хоть что-то. Уже хлеб!
– Тогда до следующей недели?
– Так и быть, – будто бы даже улыбнулся Бранов, чуточку сузив глаза. – Жду вашу работу через неделю, раз уж такое дело. Раз уж романы исторические.
– Спасибо!
Опасаясь, как бы аспирант не передумал, а потому и не дожидаясь окончания разговора, я схватила тетрадку и рванула из аудитории.
Оксана верой и правдой ждала в коридоре, и едва я с улыбкой заперла за собой дверь, с удивлением вытаращилась.
– Даже не покусал? – я отрицательно помотала головой, торопливо натягивая пуховик. – Ну дела… Чего это Бранище сегодня не в духе, что ли?
– Наоборот. Кажется, очень даже в духе, – с улыбкой пожала я плечами. – И зря ты обзываешься, он просто лапочка. Только к нему подход нужен.
– Ой да… – только и фыркнула Оксана, а я её уже не слушала. Обернулась, глядя напоследок, как ковырял ключом расхлябанный замок аудитории аспирант.
Миг, и проходя мимо, он бросил на меня жгучий взгляд. Губы вновь, как во сне опалило, а сердце выдало забористый бит, норовя влезть в горло и перекрыть дыхание.
Я потупилась и спешно отвела взгляд от удаляющегося по коридору Бранова.
Ну и ну… Совсем уже с ума схожу?
Оксанка мой ступор узрела и даже светлый локон на палец накручивать прекратила. Прищурила карие глаза, провожая препода взглядом, и наверняка приготовилась засыпать меня вопросами по дороге домой. А я и против не была. Пусть.
Неуместная улыбка отчего-то сама собой расцвела.
В тот момент мне по наивности казалось, что контакт с Брановым-Барановым наконец налажен. Да и не такой уж он изверг бессердечный, оказывается. Сжалился и даже почти улыбнулся.
Вот только неспроста в народе упорно твердят: людям свойственно ошибаться.
Эх… Как выяснилось, не такая уж я важная птица, чтобы быть исключением.
Глава 2. Труду везде у нас дорога
Разумеется, садиться за выполнение спецзадания я не спешила. Выходные на носу, так ещё и целая неделя в довесок впереди. Успеется как-нибудь.
Поэтому в пятницу, стоя в очереди у буфета, я была немало удивлена, когда Бранище пролетел мимо и выдал:
– Жду ваш доклад на проверку до вечера.
И даже взглядом не удостоил!
– Ты ж сказала, подход к нему нашла, – съязвила Оксана, смерив меня завистливым взглядом.
– Да вроде нашла, – недоумённо нахмурилась я, глядя вслед аспиранту и не спеша перенимать из рук буфетчицы пирожок. – Оксан, а ну, подержи…
Прежде чем надежды, возложенные на замаячившие на горизонте выходные осыпались битым стеклом, я сунула пуховик соседке и, расталкивая ребят, ринулась за преподом.
Может, я что-то не так поняла? Или, быть может, вообще наш разговор с Брановым-Барановым мне приснился?
По правде говоря, аспирант снова навещал меня во сне. Один разок. С четверга на пятницу. Честное слово один разочек! Правда, после нашего «тантрического» свидания проснулась я с ощущением удивительного тепла в груди и ещё долго лежала, боясь спугнуть это удивительное чувство.
Уж непривычно много аспирант улыбался в моём сне и был жутко мил. Правда, стоял всё время поодаль и ничего не говорил. Но молчание его нисколечко не портило.
– Ян Викторович, постойте!
Нагнала я мужчину лишь у дверей кафедры.
– Вознесенская?
– Ага… я. К вам.
– Ну раз ко мне, проходите.
Бранов посторонился и придержал дверь с объявлением «Уважаемые студенты! Гардероб РАБОТАЕТ. Просьба оставлять всю верхнюю одежду там».
Порадовавшись, что сгрузила своё хламьё Оксане, я невозмутимо задрала подбородок и вошла.
Кафедра у историков оказалась небольшой, но уютной. За рабочими столами никого, обедают все. Лишь пара пластиковых окон открыта в режиме проветривания, и зимний воздух уже сполна выхолодил помещение.
Я поёжилась.
– Зачем пожаловали? – как ни в чём не бывало вошёл Бранов следом. – Вопросы появились?
Сдерживая негодование, я отвела взгляд.
Вопросы? О, да их у меня целый товарный поезд. Правда, далеко не все корректные и далеко не все позволено задавать старшему по возрасту и по учёному званию.
– Ян Викторович, – выговорила как можно членораздельнее, чем и зажгла ехидный огонёк в тёмных глазах, – вы пару минут назад попросили меня отправить вам реферат?
– Да. Всё верно.