Мой родной чужой

Коротаева Ольга

О да! Нежные и настойчивые губы Жени сминали мои, подчиняли, дарили такое наслаждение, что кружилась голова. Никто и никогда не целовал меня так, это умел лишь муж. Как? Что подкашиваются ноги и внизу живота становилось так горячо, что, кажется, я воспламенюсь.

Карты, которые я наощупь доставала из сумочки и прислоняла одну за другой к замку, падали на пол до тех пор, пока не пиликнул открытый замок, и мы с Женей провалились в темноту холла.

Муж прижал меня к прохладной стене, и я слышала его сбившееся дыхание, ощущала его сильное

возбуждение, но… Женя ничего не делал.

Мягко закрылась дверь, снова пиликнул замок, а я стояла едва жива, ожидая и страшась того, что так желала. Темнота скрывала лицо мужа, я не знала, что и думать. Не выдержав, тихо спросила:

— Почему ты остановился?

В ожидании ответа, прикусила нижнюю губу и сжала пальцы в кулаки. Раздираемая сомнениями, сама готова была одновременно сбежать, провалиться под землю или запереться в ванной, но продолжала стоять на месте. Готова ли я к тому, что может произойти? Хочу ли я этого? Да, черт возьми, кого я обманываю?! Я хочу! Но… Почему Женя молчит?

— Я безумно хочу тебя, но не прикоснусь и пальцем, если ты этого не хочешь. Лара, я боюсь все испортить.

Глаза защипало, я тихонько всхлипнула.

— Да, я тоже этого боюсь. Отчаянно страшусь, что стоит перейти черту, и всё рухнет, как карточный домик. Но… — Я судорожно сглотнула и выдавила: — Я жутко скучаю по тебе, Женя. По нашим ночам, по твоим ласкам.

Муж замер, даже дыхание затаил, а я не знала, что ещё сказать. Казалось, я и так открыла больше, чем собиралась, но психолог советовала быть откровенной с мужем, убеждала, что я очень осторожный и закрытый человек, что утаиваю свои желания даже от себя. И как же Жене узнать о них?

Сейчас я радовалась, что было темно, но уже понимала, что это очередная завеса, которая скрывает от Жени мои истинные желания. Потому что я считаю их грязными и стыдными.

Долгая индивидуальная работа с психологом выявила мои детские страхи быть откровенной, вытащила наружу корни, откуда растут комплексы. И сейчас я могу поверить на практике, насколько результативной была многомесячная работа над собой.

Словно экзамен… Эта мысль вызвала улыбку и почему-то расслабила. Я тихо попросила:

— Включи свет, пожалуйста.

Женя вздрогнул и очень медленно отстранился, через мгновение загорелся свет, а бывший муж смотрел на меня, прищурившись, тщательной скрывая разочарование. Но я увидела и улыбнулась. Отступив на шаг, скинула туфли и начала медленно раздеваться.

Женя не отрывал от меня загоревшегося жадного взгляда, который, казалось, прожигал меня насквозь. Это вызывало приятную щекотку по всему телу, внизу живота становилось всё жарче, дыхание сбилось. Я и не предполагала, что Женя может так ласкать взглядом. Моя уверенность в том, что бывший муж не сдвинется с места, словно развязало мне руки.

Осмелев, я стянула бельё и, поглаживая себя, принялась покачиваться под неслышную музыку. Женя прижался к стене спиной и даже ладони прислонил, будто держался из последних

сил. Его прерывистое дыхание и жгучий взгляд возбуждали меня, и я ощутила невероятно приятную власть над мужчиной.

Неторопливо приблизившись, лукаво улыбнулась и, уже без стеснения, опустилась перед Женей на корточки. Провела кончиками пальцев по топорщившимся брюкам, слегка сжала сквозь ткань напряжённый член. Муж глухо застонал и с силой зажмурился.

Женя так часто просил меня в прошлом о минете, но я стеснялась. Сейчас же, готовая к эксперименту, сама завелась и с любопытством расстегнула ширинку. Освободив твёрдый ствол из сдерживающей ткани, пробежалась кончиками пальцев по шелковистой коже, погладила головку.

Услышав судорожный вдох Жени, снова улыбнулась. Я столько лет лишила себя удовольствия, считая его стыдным и порочным. И сейчас хотела перешагнуть эту грань, позволить себе величайшее подаренное природой наслаждение — любить смело, открыто и искренне и духовно, и физически.

Приблизилась к члену и, подняв глаза, посмотрела в лицо Жени. Высокий, красивый, мужественный и… абсолютно и безраздельно мой! Я осторожно лизнула головку члена, и руки Жени задрожали, с губ сорвалось хриплое:

— Лара…

И я, округлив губы, обхватила ими член. Женя со стоном двинул бёдрами так, что я едва не поперхнулась, но через пару мгновения уже интуитивно поняла, как ему нравится и позволила задать темп.

Женя запустил дрожащие пальцы мне в волосы и, вбиваясь, громко стонал, как никогда в нашей тёмной спальне. От одного этого звука я возбуждалась всё сильнее. Понимая, что не хочу больше терпеть, выскользнула из рук мужа, чем вызвала разочарованный вздох.

Я же поднялась и, поманив Женю, отступила на пару шагов. Бывший муж бросился на меня диким зверем и, подхватив на руки, внёс в мою спальню. Вжав в кровать своим телом, прошептал:

— Что ты хочешь, чтобы я сделал?

Я же, сама дрожа от возбуждения и невероятного окрыляющего ощущения вседозволенности, нажала на его плечи.

— Теперь твоя очередь.

Женя замер на миг, и на его припухших от поцелуев губах расцвела дьявольская улыбка. Я же, краснея, продолжала толкать его вниз, туда, где хотела ощутить жаркий поцелуй.

Женя не заставил себя просить дважды, приник к моему влажному от желания лону с жадным стоном. И всё потонуло в ярком тумане такого пика, что я выгнулась всем телом и закричала от нестерпимого удовольствия. Впервые испытав настолько острое наслаждение, едва не потеряла сознание.

Я словно заново узнавала себя, я стала другой! И по новой знакомилась с Женей, — но он всегда был таким. Просто сейчас рухнули старательно возведённые стены недопонимания и идеализирования. И мы остались ещё больше обнажёнными. Словно в саду Эдема, стали собой истинными. И не осталось преград и страха, лишь острые волны наслаждения, что перекатывались по нашим телам, наполняя сердце горячим чувством, туманя разум, растворяя тревоги.