Мой сладкий негодяй. Книга 1
Шрифт:
Глава 15
— Что это значит? — села Маша, взяв новую салфетку и стирая гель с живота.
— Мне кажется, Шекспир всегда довольно точно орудовал словом, — Стас внимательно посмотрел в её расширившиеся от удивления глаза, потом перевел взгляд на высокую грудь и резко встал. Сейчас возбуждение было лишним. — Поэтому ответ лежит на поверхности.
— Нет, ты объясни! — вскочив, она начала искать свои вещи. Прекрасная, обнаженная и обиженная.
Он наблюдал за её метаниями, как взрослый за истерикой ребенка. Насмешливо и
— Я не признавалась тебе в любви, я просто сказала, что всё твое бахвальство маска, а на самом деле…
— А на самом деле ты ни черта не знаешь, — начал он злится и отвернулся к окну, чтобы не смотреть в расширившиеся от обиды глаза и слезы мелькнувшие в уголках. Он не планировал обижать её, но признания. Восхищение. Он не был к этому готов. Долго ли влюбится? Стас не хотел этого, он просто хотел её.
— Что это было для тебя? Очередной трах, с очередной девкой?
— Я имел в виду Маша, лишь то, что зря мы всё это затеяли. Оба понимаем, что игра ни к чему не приведёт. У тебя своя жизнь, у меня своя. Да и правила не в твою пользу, потому что в итоге всё проигрываешь только ты, — он повернулся и облокотился на подоконник. Смотрел на неё внимательно, также и она не смела отвести глаз. — Мне жаль, малыш, правда.
Он пыталась разобраться в собственных мыслях. Его определённо расстраивало то, что он терзал это создание, ему действительно было искренне жаль, что по его вине этот мотылёк подлетел так близко к лампе и застрял в её плафоне. Но даже сейчас эгоизм брал над ним верх. Она сама выбрала это направление, и отвечать за своё разбитое сердце тоже придется потом ей.
— Ты жалеешь? — хрипло спросила Маша. — Об этом?
— В данный момент и о об этом тоже. Кажется, твоя неокрепшая психика была не готова к такому эмоционально-гормональному взрыву, — это было сказано добродушно, без желания обидеть или осадить, но твердо.
Из-за своих мыслей Стас и не заметил, как Маша уже оделась и стояла возле двери, желая сбежать от него вырваться из плена чувственности. При желании до её ярости, казалось, можно было дотронуться рукой, настолько накалился вокруг воздух в помещении.
— Пошёл ты к чёрту, Сладенький, серьёзно! — её громкий голос заставил Стаса посмотреть в её раскрасневшееся лицо внимательнее. Её агрессия казалась забавной, но смеяться над ней он не смел, вдруг её совсем сорвало бы с катушек? — Я тебя не просила восхищаться мною, признаваться в любви, мог бы просто поцеловать меня в лобик, налить мне в уши чего-нибудь псевдо заботливого, и всё! Мой первый раз не был бы безвозвратно испорчен!
— Я просто говорю то, что думаю, только и всего. Я думал, мы с тобой оба за честность.
Она еще секунду стояла, не сводя с него взгляда, а потом схватилась за ручку и рванула дверь на себя.
— Открой, выпусти меня отсюда, — воскликнула она.
Стас прошел к ней через весь кабинет, и уже хотел вставить ключ, как вдруг резко развернул Машу к себе и сжал в объятиях.
Надо просто дать ей уйти, забыть всё это. Но разве он мог так просто отказаться от самого сладкого, что пробовал в своей жизни? Разве
— Отпустите меня Станислав Алеексеевич, — вырывалась она, стараясь убрать его руки, но он тисками сжимал хрупкое тело.
— Прекрати уже дергаться и выслушай, — тихим настойчивым голосом он старался достучаться до наивного сердечка.
Она застонала, когда его внезапно его рука пролезла в штаны и нашла всё еще влажное лоно.
— Сволочь!
— Я и не отрицаю. И не надо думать обо мне лучше, чем есть. Ты меня хочешь. И это взаимно. Давай просто не будем создавать проблему на ровном месте. Будь взрослее.
— Взрослее? — цинично усмехнулась Маша, оттолкнув его руку, но больше не вырываясь. Губы дрожали готовые вот-вот издать гневный вопль. — Это такой как ты что ли? Трахаться и бросать?
— Я тебя не бросаю, я пытаюсь объяснить, что в этом акте нет ничего возвышенного, а я не принц из сказки, а ты не принцесса. Мы люди. Животные, если хочешь. Нам понравилось трахаться. Давай не будет строить иллюзий.
— Воспитываешь меня? — прошипела она сквозь зубы и умудрилась вырваться из крепкого объятия. Отвернулась. — Открой эту чертову дверь или я закричу и вся твоя хваленая карьера отправится к дьяволу!
Стас смотрел на её спину — она не поворачивалась лицом в страхе сорваться, да ему и не особо хотелось сейчас смотреть в её синие глаза. Маша умела ими очаровывать, а нужна была холодная голова, чтобы найти наиболее безболезненный выход из сложившегося конфликта.
Если к Маше придёт твёрдое осознание того, что эти отношения лишь временный и очень приятный промежуток в их жизнях, то это резко упростит задачу. Если же нет, то всё придётся закончить чуть раньше, чем Стас планировал.
Боже, он же не совсем изверг.
— Ты не будешь кричать и выслушаешь, — проговорил он подойдя вплотную. — У тебя есть мечты, как и у меня. Верно?
Маша после короткой паузы кивнула. Её растрепанные волосы сияли в серебристом свете, создавая коло вокруг головы. Красиво, но всё это сказка. А он говорил о реальности.
— Любовь, привязанность, чувства. Всё это мешает тому, что действительно важно в жизни. Но можно проводить вместе время, приятно и без обязательств.
— Без обязательств? — повернула Маша голову и Стас встретился с ней взглядом в маленьком квадратном зеркале над раковиной. — То есть я сейчас могу пойти и переспать с Андреем? И тебя это никак не затронет?
Стас прищурился и напрягся всем телом, вспоминая щегольского вида парня. Еще в тот момент, когда он увидел чужие губы почти касающиеся его Маши, он впервые ощутил желание не спасти жизнь, а забрать. Сама же мысль об их сексе вызывала ярую злость.
Он посмотрел на затылок Маши, на тонкую лебединую шею с нежной влажной кожей. Чувствовал терпкий арромат женственности. Вкус которого даже поцелуи не смогли убрать и знал, что не сможет отказаться от этого. Да и не хочет.
Пальцами, Стас провел по дрожащей шее, собирая капельки пота, отчего девушка вздрогнула, сжала руки в кулаки и прошептал: