Мой сосед вурдалак
Шрифт:
— Эй, ты чего, сдрейфила? — спросил Билли.
— Нет, просто ногу натерла, — соврала Мелоди и преодолела последний пролет, перескакивая по две ступеньки за раз.
Она влетели на кишащий народом третий этаж и нырнули в ближайший женский туалет, чтобы подготовить Фрэнки-Билли.
— Если понадобится помощь — говори, — сказала Мелоди, подсовывая сумку под дверь кабинки.
— Эфир в пять! — крикнул кто-то в коридоре.
— Эфир в пять! — подхватили другие голоса.
— Несколько минут спустя Билли вышел, зеленый и великолепный в кружевном свадебном платье бабушки
— Давай подождем, пока они начнут съемку, — предложила Мелоди. — Тогда все увидят, что таинственный зеленый монстр схвачен, и вся эта история закончится быстрее.
— Неплохая идея, — согласился Билли, проверяя, хорошо ли держатся самоклеящиеся разъемы на шее.
— Точно? Ты уверен?
Билли кивнул.
Мелоди обняла его за плечи, на удивление четко очерченные, и улыбнулась, глядя на их отражение в зеркале: зеленое чудовище и темноволосая красавица. Так они с Фрэнки будут выглядеть: две подруги, стоящие рядом в общественной уборной.
— За это определенно стоит бороться, — произнес Билли, как будто прочитал ее мысли.
Мелоди согласилась и быстро настучала смс.
КОМУ: ФРЭНКИ
27 сентября, 14:36
МЕЛОДИ: Включайте новости. Эфир в пять.
Мелоди внутренне улыбнулась и открыла двери туалета. После долгих лет астмы и травли она снова начала пользоваться своим голосом.
И люди начали к ней прислушиваться.
ГЛАВА 10
НЕ НАДО НЕНАВИДЕТЬ МЕНЯ ЗА МОЮ КРАСОТУ!
На плоском экране Штейнов возникло отчетливое изображение сонного парня на больничной кровати. Бегущая строка внизу экрана сообщала: «Бретт Реддинг приходит в сознание после вызвавшего шок столкновения с монстром. Родственники и друзья стоят рядом, ожидая, какими будут его первые слова».
— А-а-а-а-ах!
Пятиголосый вопль, которого почти хватило, чтобы стальные лопасти вентилятора на потолке пришли в движение, поднялся над серовато-коричневым диваном в форме буквы «Г» и заполнил собою гостиную.
— Чтоб мне лопнуть! — Лагги со стуком закрыла свой увлажнитель с маслом чайного дерева и примостила ноги на колени Ляле. — Он смахивает на карнавальную платформу — так его обложили цветами.
— Нормалы бывают такие напыщенные, — согласилась с ней Клео. Она устроилась на удобном угловом сиденье и любовалась своим педикюром.
— Ням-ням! Вы только гляньте на эту тарелку с мятным ассорти! — заметила Клодин.
Ляля скривилась.
— Ой фу!
— Да кто бы фукал! — поддела ее Клодин. — Твои клыки просто пропадают зря. Знаешь, куда тебе следовало бы применить свои зубы? — Она повернулась к Лагги и сделала вид, будто кусает ту за плечо. — Нанести визит в «Outback Steakhouse».
— Девчонки, хватит!
Австралийка запустила бутылочкой с увлажнителем в Клодин; та заржала как ненормальная.
— Ах,
— Жесть! — Хихикнув, Клодин бросила бутылочкой в Лялю.
— А как насчет Джордин Спарк? — Ляля кинулась лосьоном в пятую точку Фрэнки. Бутылочка приземлилась на ковер с глухим стуком. — Она одна расходует электричества, как целый Лас-Вегас!
— Клево! — Клео с маху хлопнула Лялю ладонью по ладони. — Вампир наносит ответный удар!
Все расхохотались — кроме Фрэнки. Она застыла перед телевизором: ее приковал к месту вид Бретта, закутанного в сине-коричневый клетчатый плед. Его кожа, чистая, как в рекламе «Neutrogena», была идеальным фоном для его красных как кровь губ, джинсово-голубых глаз и буйной копны черных волос — белый холст для полных жизни красок его лица.
У Фрэнки задрожали губы. Ее область сердца переполняли чувства. Она в первый раз увидела Бретта после их злополучного поцелуя — поцелуя, который снес ей голову, отправил его в психушку и поставил под удар будущее сейлемских ЛОТСов. Его вид должен бы был наполнить ее страхом. Стыдом. Гневом. Но вместо этого наполнил страстью.
«Ди Джей? Какой такой Ди Джей?»
— Что, мы все пропустили? — спросил Виктор, поспешно входя в комнату вместе с женой. От его лабораторного халата пахло потом и металлом. От Вивеки — гарденией и восковым гримом.
— Где Билли? — спросила Вивека.
— Тс-с-с! — шикнула Фрэнки, застывшая перед телевизором, словно зомби. — Бретт приходит в сознание. Он будет говорить.
Камера отъехала, демонстрируя больничную палату. Лимонно-желтые стены, увешанные открытками с пожеланиями скорейшего выздоровления. Окно с видом на автостоянку. И Бекку, стоящую рядом с матерью Бретта, в футболке с надписью «Белое — это новое зеленое», с надеждой на лице.
Фрэнки ахнула.
— Что за хамская надпись!
— Что за хамское лицо! — поправила ее Клео.
— Полный мех, — согласилась Клодин.
— Хорошо, что бабушка Штейн не видит этих жутких «перьев» в волосах, — сказала мужу Вивека.
Фрэнки снова шикнула на них на всех: камера снова дала изображение Бретта крупным планом. Его прекрасные губы шевельнулись.
Какой-то репортер навис над кроватью Бретта с микрофоном и, прищурясь, уставился на парня.
— Похоже, Бретт пытается что-то сказать, — произнес журналист басом, не вязавшимся с его мальчишескими чертами. В нижней части экрана появилось его имя — Росс Хили. — Бретт, ты меня слышишь? — спросил он.
— Хдна? — пробормотал Бретт.
Бекка с матерью Бретта придвинулись ближе.
— Би-бой, ты меня слышишь? Я — Росс. Росс Хили, из отдела новостей второго канала. Ну, помнишь — «Второй — это истина-а!» — пропел он.
— Хдна? — снова пробормотал Бретт.
— Он сказал: «Мама»! — Миссис Реддинг заплакала от радости. Ее черные кудри длиной по плечи закачались из стороны в сторону. — Ведь правда же, лапочка, он сказал «мама»?
— Мумию тебе, а не маму! — Клодин подняла руку Клео.