Мой сводный кошмар
Шрифт:
– Наташ, честно говоря, я был чертовски занят, я работал как проклятый, чтобы скорее вернуться.
– Ко мне?
Он усмехнулся.
– Ты должна раскаяться за свои сомнения. Представляю, как ты успела себя накрутить, поэтому… заставь меня простить тебя.
– Но я все еще на тебя злюсь.
– Правда? Тогда ты должна раскаяться и за это.
– Нет, это ты…
– Начинай, - перебил он.
– А я помогу.
Его взгляд поглощал, его улыбка обещала греховное, его руки уже пытали меня, медленно… томительно медленно… и я отбросила вопросы и сомнения. К чертям! К бесам! К прошлому, которое запрещало отдаваться отношениям без оглядки! А, может, с Назаром у нас будет иначе? Нет, не так… Не хочу сомневаться! У нас обязательно будет иначе!
Назар…
Он был так близко. И я, наконец, могла сделать то, о чем долго мечтала – прикоснуться к нему. Могла целовать. Могла вести себя дерзко, потому что у меня действительно могло не быть этой встречи.
Я могла всхлипывать и, не стесняясь, разместиться на подоконнике, обхватив мужской торс, потому что он так сказал. Я могла поделиться с ним, позволить ему любоваться звездами вместо меня, потому что он зажигал мои личные звезды…
Назар…
Не первая наша близость, но другая, волшебная. После всплеска удовольствия, я долго не отпускала его, продолжая обнимать всеми конечностями, и сама бы точно не слезла с подоконника – не было ни сил, ни желания, но он приподнял меня и отнес в ванную.
Совместный душ был томительно-нежным, а потом было резкое растирание полотенцем, и мой смех. Я почувствовала, что страхи начали отпускать, поняла в полной мере, что я здесь и… я есть. Я жива, со мной ничего не случилось.
А после я кормила мужчину и слушала, как он без восторга и энтузиазма рассказывает о командировке в Англию. Такое ощущение, что он устал от частых поездок, в особенности от Лондона, да и вообще от заграницы.
– А кем ты работаешь? – жуя кусочек сыра, который остался с прошлого приезда Назара, поинтересовалась я.
– Для тебя это важно?
– Это не важно, - я пожала плечами, - это любопытно.
– Хочешь вина?
После того, что произошло, конечно, я захотела. Назар с усмешкой извлек бутылку белого вина, она, как и сыр, осталась с прошлого раза, достал бокалы, запомнив, куда я их поставила в прошлый раз. И все это, бросая на меня такие жаркие взгляды, что несмотря на то, что мы уже были близки, и не раз, я краснела, как школьница.
– Я работаю руководителем. – Встретив мой взгляд, улыбнулся. – Что, не похож?
– Да нет, - я пожала плечами, - откуда я знаю, как должны выглядеть руководители электростанций? Никогда об этом не задумывалась. Просто я уже и не ждала, что ты ответишь, отвлеклась, задумалась…
– Обо мне?
– Конечно.
Какое-то время он терзал меня цепким взглядом, а потом, видимо, поверил.
– Хорошо, - он разлил вино по бокалам, - я рад, что стал частым гостем твоих мыслей.
– Я не говорила, что частым.
Он улыбнулся, мол, говори-говори, а думаешь-то ты по-другому, и я это знаю…
– У тебя был переводчик?
– чтобы избавиться от неловкости, я попыталась перевести разговор на другую тему.
– Нет, я владею английским.
– А…
– А еще немецким. Наташ, не хочу больше говорить о работе. Вообще, мне кажется, я успешно наобщался на год вперед. Давай ты лучше расскажешь, что делала, пока меня не было?
– Ела, спала, - начала я без энтузиазма. – Да нечего рассказывать, это у тебя командировки, Лондон, а у меня обычные серые будни.
– А ты расскажи, - предложил он, - может, мы вместе найдем в твоих серых буднях другие цвета?
Я попыталась упереться, но Назар оказался упрямей. В общем, начала я рассказывать о своих буднях без него, а потом с удивлением поняла, что не так-то все было уныло и серо. Я видела, как улыбнулся Назар, когда я рассказала, что теперь не только старшенький сын Иры называет меня по фамилии. И как оба мальчишки попытались потребовать, чтобы к ним обращались на «вы», потому что они личности. Еще я рассказала, что у меня на работе заколдованный стол. Да-да, заколдованный, потому что, сколько его ни очищай, а к утру он опять завален документами. И это тоже позабавило Назара. А еще я рассказала несколько историй о нашем шефе, по сути безобидных, на которые уже и внимания не обращаешь, потому что они случаются каждый день, но со стороны, как оказалось, очень забавных. Назар даже смеялся.
В общем, я поняла, что иногда жизнь маскируется. Она может показывать тебе серые полосы, но на самом деле это закрашенный бежевый или желтый, или зеленый, или любой другой. И окрас зависит от того, с каким настроением ты пройдешь по этой полосе. Верхний слой стирается от шагов, поэтому может и измениться. А может остаться серым. Во многом это зависит только от самого человека.
Реакция Назара показала мне, что моя жизнь – это не только серость, в ней на самом деле мелькают разные краски, только их надо научиться замечать, но для начала хотя бы просто поверить, что они есть.
Я смотрела на улыбающегося мужчину и верила, потому что очень сильно хотела верить, что у нас все получится. Впервые я не отмахнулась от мысли, что у нас с ним есть будущее. Несмотря на разные города, несмотря на то, что мы вместе совсем недавно, и многого друг о друге не знаем. Комплекса, что он руководитель на электростанции, а я бухгалтер – у меня не было. Бухгалтера никогда не сидят без хлеба, и лишней моя зарплата в общем бюджете точно не будет…
Поймав себя на этой мысли, я едва не поперхнулась вином и ошарашено посмотрела на Назара. Я что… только что… действительно строила планы… что мы можем жить… вместе?!
– Что? – усмехнувшись, спросил Назар.
А я, разом растеряв красноречие, только качнула головой, мол, все в порядке, это я так…
Глава 26
Выйдя из комнаты, чувствую какое-то опустошение и одновременно желание вернуться, обнять ее, попытаться найти другие слова, чтобы пояснить, что то, что ее волнует не стоит и выеденного яйца. Но она не поверит. Для нее слишком рано стало иметь значение, к какому социальному уровню принадлежит тот или иной человек. И даже видя и наверняка понимая, что компания Кирилла не слишком рьяно ее принимает, она все равно пыталась и пытается сблизиться с ними.