Мой сводный кошмар
Шрифт:
Даже странно, как она вообще заметила Славика. И как при таких установках позволила, чтобы их отношения зашли так далеко.
Настроение хуже некуда, поэтому визитом к Кириллу его не испортить. Важных звонков я пока что не жду, да и зарядка найдется, далеко никуда не ушла, поэтому я решаю вернуть позаимствованное.
У комнаты Кирилла прислушиваюсь – тихо, вроде бы с чемоданом уже разобрался. Постучавшись и не получив ответа, стучу еще раз, а потом принимаю это за разрешение. Может, он на улице?
Открываю дверь, и первым делом вижу распахнутый чемодан у кровати. Не знаю, к чему было вести такую борьбу, если вся одежда осталась внутри.
Но сам хозяин комнаты, видимо, изрядно вымотался, потому что лежит на кровати. Одна рука под головой, пальцы сжаты в кулак, вторая лежит на груди и сжимает беззвучно мигающий смартфон. Но странно не то, что вместо того, чтобы зависнуть с друзьями и поддержать отца в такой день, он решил вдруг вздремнуть.
А то, что он лежит поперек кровати, в костюме и даже в кроссовках. Такое ощущение, что он просто сел на кровать и его неожиданно склонило ко сну.
Но для меня это к лучшему. Оставляю зарядку и тихонько покидаю его территорию. Каблуки все же постукивают, и я уже опасаюсь, что вот сейчас как проснется, и…
Но обернувшись, понимаю, что он спит очень крепко.
Непривычно видеть его таким, как сейчас.
Настолько непривычно, что я не ухожу, а продолжаю его рассматривать.
Многих украшает улыбка. Я почти не помню, как он улыбается. Но сон ему очень к лицу. Он выглядит безмятежным и даже счастливым.
Как будто мертвой хваткой держит у сердца не смартфон, а сокровище, которое долго искал.
О-очень долго искал. И о-очень при этом устал. Потому что он не выходит из комнаты, даже когда все гости откланиваются, на улице сгущаются сумерки, а мы втроем сидим на террасе и пьем кто кофе, кто чай.
Полина спускаться отказывается – ей домработница принесла еду в комнату. Федор Иванович заглядывал в комнату к сыну, чтобы позвать посидеть уже по-семейному, но вернулся чуть озадаченным.
– Не думал, что его так утомит перелет, - удивляется он.
– Пусть отдыхает, - вступается за него мама.
– Он много работает, к тому же, как и Алиса, часто сидит по ночам. У них много общего.
– Только бессонница, - ворчу я. – Да и то, судя по всему, он с ней справился.
Мама задорно смеется, переглядывается с Федором Ивановичем и качает головой, явно не соглашаясь со мной.
– Он, как и ты, трудоголик, - перечисляет она. – Всего хочет добиться и добивается сам.
– На такое сходство согласна, - киваю. – Это сходство как минимум с половиной планеты.
Она снова смеется, но оставляет тему, которую я развивать не хочу. Возможно, потому что видит, что мне это не особо и нравится, а возможно, прислушивается к словам своего жениха.
– Не сравнивай их, - журит он мягко ее. – Они же брат и сестра, им соперничать ни к чему.
– Мы не… - хочу возразить против такого родства, но здесь уже непреклонен глава семьи.
– Для всех вы брат и сестра, - с нажимом говорит он.
– Сводные, и все-таки брат и сестра. Так что привыкай к этой мысли, если еще не привыкла. Кирилл к ней привык довольно давно, и воспринимает теперь тебя именно так.
Мама согласно кивает, а я…
А я разливаю им чай, делаю себе еще чашку кофе, вызываюсь принести торт, раскладываю его по тарелкам.
Шучу.
Тоже над чем-то смеюсь.
Когда приезжает Славик, вызываюсь зачем-то его проводить, как будто он не помнит дороги. Предлагаю поужинать, ухожу, когда он отказывается. Видно, как ему не терпится увидеть Полину, обнять ее, поцеловать, ну и все остальное.
Возвращаюсь на террасу, и засиживаюсь с мамой и Федором Ивановичем далеко за полночь, хотя мне рано вставать.
Кирилл так и не появляется.
И когда я полночи кручусь, не в силах уснуть, начинаю дико ему завидовать. Даже жалею, что вернула зарядку. Был бы предлог зайти и посмотреть – уж не снотворное ли он так крепко сжимает в одной из ладони.
Может, он даже поделится.
Он ведь мой брат.
При мысли об этом внутри сжимается какой-то холодный и колючий комок.
Привыкнуть... к этому просто нужно привыкнуть... он ведь сумел.
Едва проснувшись, я выхожу в вайбер, чтобы взглянуть - нет ли каких-нибудь сообщений. Вернее, ищу - нет ли новых сообщений от Артема.
Пусто.
Пытаюсь отогнать легкое разочарование. Если один раз он пожелал доброй ночи, это не значит, что теперь он будет писать в обязательном порядке.
Мелькает мысль написать ему первой, но…
Перед глазами всплывают слова Кости, когда кто-то из наших общих знакомых девчонок присылал ему забавные смайлики или веселые гифки.
– Неужели так трудно понять, - раздраженно сетовал он, и его красивое лицо искажала неприятная гримаса, - у нормального мужчины нет времени на этот бред! И вообще, это выглядит как навязывание: ты сам давно не звонишь, мне тоже нечего тебе сказать, но я ляпну хоть что-то.
Именно поэтому первым мне в основном звонил он. Именно поэтому у нас с ним нет и не было ни одной переписки.
Теперь я понимаю, что к лучшему, а то бы смотрела на экран, читала сообщения и наверняка пыталась найти хоть какие-то намеки на возможное расставание. И, скорее всего, он прав - это действительно может выглядеть как навязывание.
Вздохнув, я закидываю телефон в сумочку, избавляя себя от соблазна все-таки что-нибудь написать незнакомцу у пирса. На работу собираюсь быстро, как никогда, может, потому, что в голове стучит марш из храпа хозяйки, которая все еще спит. Она открывает глаза, лишь когда я уже в дверях.