Мой сын убийца?
Шрифт:
– До свидания. Вы еще к нам придете, правда?
– Охотно! – ответил я.
Дома дверь мне с недовольным видом открыла Лера.
– Билл вернулся, – сказала она. – Насовсем.
Билл лежал на диване в столовой и курил. Увидев меня, он лениво поднялся. Я думал, что он растерян и его голова полна беспокойных мыслей о Жанне Шелдон и Риме. Но на самом деле все оказалось не так.
Билл был суетлив, несколько робок, но очень мил. Он решил, что поездка в Рим бессмысленна и что наши отношения пора уладить.
– Не знаю, что со мной произошло. Папа, я на самом деле
Я не успел ничего ответить, как позвонили в дверь. Лера пошла открывать, и в комнату вошли Ронни и Жанна в вечерних туалетах.
– Извини, что мы так неожиданно ворвались к тебе, старина, но мы идем на очень скучный прием. Я решил заглянуть к тебе и сообщить последние новости. Из Джорджии позвонила Гвендолен Снейгли. Она закончила книгу. Ты понимаешь, что это значит?
Я очень даже хорошо понимал. Она была такого же высокого мнения о себе, как и ее поклонники-критики. Всегда, когда она заканчивала книгу, Ронни, в которого она по-своему была влюблена, должен был ехать в Джорджию разбирать страницу за страницей ее новое величайшее произведение. Эта работа продолжалась обычно две недели. Ронни беспомощно улыбнулся.
– Ты знаешь эту мадам Снейгли, старина. К ней нельзя везти молодую красивую жену. Один взгляд на Жанну, и она бросит якорь у Гарпера. Поэтому я и пришел. Ничего не поделаешь! Завтра утром я еду в Джорджию.
– Слушай, Билл, – продолжал он, – Базиль по уши ушел в работу над своей новой книгой, поэтому Нора и Филлис тоже заняты сверх меры, и Жанне придется одной слоняться по дому. Какие у тебя планы на ближайшее время? Может быть, ты найдешь время, чтобы показать Жанне город?
Билл был крестником Ронни и ровесником Жанны. Поэтому предложение Ронни было вполне естественным, но у меня в душе снова возникли плохие предчувствия. Ни он, ни она даже не обменялись взглядом, но румянец на лице Жанны и равнодушие Билла, с которым он рассматривал свои ногти, возбудили во мне подозрения. Не слишком ли это показное равнодушие? Затем это неожиданное возвращение домой. Неужели перемена в Билле была только каким-то маневром? Может быть, между ними что-то есть? Жанна ведь могла сообщить ему по телефону, что Ронни уезжает. Стыдясь своих подозрений, я смотрел на эти молодые создания. Ронни ждал от Билла ответа.
– Ну как? Можешь ты это сделать? Я был бы тебе очень признателен.
– Конечно, могу, – спокойно ответил Билл.
– Хороший ты парень! Покажи ей самое интересное: ночные клубы, Радиосити, остров Конвей – все чудеса современного города. Увы, я для этого уже стар.
– Хорошо, – согласился Билл.
Он даже не поднял глаз. Жанна не отрывала взгляда от своего мужа. Шелдоны собрались уходить. Ронни помахал мне рукой.
– Дорогие детки, до свидания! Молитесь за меня, когда я попадусь в лапы грозной Снейгли!
ГЛАВА 5
Обвинение Билла в сговоре с Жанной ничего бы мне не дало. У меня не было никаких доказательств, а полагаться только на свои подозрения глупо. И без того мои отношения с сыном были
Мы делали все, чтобы развлечь гостью. Каждый вечер приглашали Жанну в театр, а после – в ночные клубы и другие места, где она могла увидеть нечто новое для себя. Жанна покорно принимала нашу заботу, была тиха, вежлива и ни разу не дала нам понять, что предпочитает общество Билла. Она даже уделяла мне больше внимания, чем всем остальным. Я начал верить, что все мои подозрения – это следствие неврастении.
Но показывать красоты города в конце концов надоело. После шестой по счету веселой ночи Ирис сказала:
– Жак, дорогой, конечно, очень приятно показывать жене Ронни город, но если мы будем продолжать в том же духе, то я подложу под него бомбу! Спасибо, мой дорогой. Теперь мы с Петером будем спать целую неделю.
Вечером, после отказа Петера и Ирис сопровождать нас, Билл предложил поехать с Жанной на остров Конвей. Я тоже был полуживой, но все же решил держаться до конца. Я хотел пригласить в нашу компанию и Анни, но передумал и позвонил Норе Лейгтон. Она ответила испуганным голосом:
– Большое спасибо. Остров Конвей? Это вроде нашего Луна парка, да? Боюсь, что я для этого уже слишком стара. Кроме того, Базиль не любит, когда я ухожу из дома, а работает.
Пришлось мне одному ехать с Биллом и Жанной.
Мы спустились в метро. Жанна была очень оживлена и едва мы приехали, как нас подхватила толпа; при блеске юпитеров и звуках музыки лицо Жанны сияло, как у ребенка. Она дразнила меня и заражала своим весельем. Я потерял их на этой чертовой узкоколейке. Здесь было особенно людно и шумно. Я искал их больше часа и встретил совершенно случайно.
Они стояли у тира. На руке Жанны висела какая-то ужасная индейская кукла. Они стояли обнявшись и целовались так, как с самого сотворения мира не целовалась ни одна пара. Меня затрясло. Я подошел к ним.
– Билл, – позвал я.
Они опомнились. Лицо Жанны преобразилось. Билл захлопал глазами, вызывающе посмотрел на меня и демонстративно обнял Жанну.
– Я люблю ее, – просто сказал он.
– Вернемся лучше домой.
В вагоне метро никто из нас не произнес ни слова. Мы с Биллом проводили Жанну домой, а сами поехал на такси. Дома я налил себе выпить и предложил Биллу Он отказался.
– Может, все-таки выпьешь?
– Я не хочу.
Его глаза горели. Он посмотрел на меня так, словно я совершил преступление, потом сказал:
– Это не то, что ты думаешь. В этом нет ничего дурного.
– Откуда ты знаешь, о чем я думаю?
– Я только один раз ее поцеловал. Она никогда бы не позволила… Жанна никогда бы…
– Ты так хорошо ее знаешь? Откуда тебе известно, что она разрешила бы, а что нет?
– Мы ни разу не встречались. Тебя это интересует? Ты думаешь, что я втихомолку? Нет, это не так. Жанна не могла бы тайком… Это…