Мой талантливый враг
Шрифт:
Играй. Играй, умоляю. Не дай мне утонуть во мраке.
– А ты врач, Винсент? – спросил херр Кайнц. – Ты весьма посредственный музыкант, который решил самоутвердиться за счет больных. Твой диплом под угрозой, неплохая теория, но провисшая практика и никаких доказательств в действенности твоего сомнительного метода. Ты торопишься, потому что выпуск уже близко. Но я больше не позволю ставить эксперименты над моими подопечными. Уходи. Я аннулирую твой пропуск. Тебе здесь больше не рады Вестерхольт.
На Винсе не было лица. Он с силой сжимал смычок и не собирался сдвигаться с места.
–
С этими словами он бросил короткий виноватый взгляд на меня, и я все прекрасно поняла. Я уже стою на краю бездны.
– Я все сказал, уходи, или я вызову охрану.
Винсент криво усмехнулся, но с инструментом не расставался. Если не вмешаюсь, то все кончится плохо, и его точно выведут отсюда под руки. Сейчас он вызовет змей, медведей, и мы сожжем к чертям эту клинику, потому что я готова пальцами на столе отбивать смертоносное стаккато лишь бы помочь своему парню.
– Простите, – я громко кашлянула, привлекая к себе внимание.
– Ты еще кто? – с раздражением спросил врач.
Мой выход. Добавила весь свой накопленный снобизм тону:
– Вообще то я Елена Анна ден Адель. Если вам говорит что-то мое имя.
Я горделиво вскинула волосы, надеясь, что произвела должный эффект на этого горе-лекаря, который не видит какой талантливый маг совершенно бесплатно пытается помочь ему с безнадежными больными.
– Я должен испугаться Елена Анна ден Адель, дочь Софии Адель в девичестве Хаслингер, – передразнил меня врач, и я на мгновение растерялась. Обычно моя фамилия действовала обезоруживающе на всяких упертых баранов.
– Моя семья может выделить грант Винсенту Вестерхольту на дальнейшее исследование парамнезии, если проблема в деньгах, – я многозначительно потерла большим пальцем об указательный.
Винс хлопнул себя по лицу, а доктор Кайнц побагровел от злости.
– Подкупить меня решила? Твой отец в курсе, что ты козыряешь его фамилией и предлагаешь взятку должностному лицу?! Я заведующий этой больницы, ты хоть понимаешь, чем это чревато? Да тебя можно упечь в тюрьму на несколько суток!
Винсент отложил виолончель и поспешил ко мне.
– Доктор Кайнц, простите Нану. Она не со зла. Вопрос парамнезии и делирия очень остро стоит для нас обоих. Мы не думали вас оскорблять, тем более подкупать.
Заведующий чуть смягчился:
– Та самая Нана?
– Да, разрешите продолжить исследования, – взмолился Винс. – Я буду неукоснительно слушаться вас. Больше не стану спорить. Пожалуйста.
Кайнц лишь покачал головой:
– Прости, но на тебя и так поступает много жалоб. У пациентов в делирии наступают припадки, и родные считают, что это твоя вина. А твоей девушке я просто посоветую радоваться каждому новому дню.
– Потому что он может стать последним? – закончила за него.
– И это тоже. Винсент, оставь это врачам. Твоя идея была неплохой, и я уверен дипломом тоже кто-то да заинтересуется. Видишь, семья Адель готова выделить тебе щедрый грант на исследование, но лучше просто проводи больше времени с Наной. Это самое правильное, что ты можешь сделать для неё в вашем нынешнем положении. А сейчас сдай свой пропуск.
Винс молча кивнул. Убрал виолончель и смычок в футляр и не грядя на меня побрел к стойке регистрации. Не могла не чувствовать себя виноватой. Зачем я вообще рот свой раскрыла. Только разозлила этого холёного доктора Кайнца. Таких дорогих часов даже мой отец не носит. Откуда у заведующего хосписом такие? Надо навести о нем справки. Не нравится он мне.
Винсент тем временем протянул девушке на стойке свой пропуск. Расписался где-то, затем перехватил футляр поудобнее и бросил мне сухое:
– Идем.
Не смела даже заговорить с ним. Просто пыталась нагнать его размашистые шаги, пока мы не оказались на гостевой парковке. Винс зло открыл заднюю дверь фургончика, швырнул в салон футляр и направился к водительскому креслу. Села рядом на пассажирском сидении и быстро пристегнулась, а мой парень что есть сил ударил по рулю. Клаксон протяжно взвизгнул на всю округу. Уж если от этого коматозники не очнуться, то я уже и не знаю, что им поможет.
Эпилог
Внутренний голос подсказывал, что к Винсу лучше сейчас не лезть. Нужно дать ему спустить пар, и он это активно делал. Отыгрывался на своём фургончике, и гнал его по шоссе на пределе сил. К счастью, сил у старый машины было не так много, и мы не нарушали правил. А то, боюсь, останови нас сотрудник дорожной инспекции, я бы и перед ним фамилией своей трясла. А он бы этого точно не простил, и из участка вызволял бы нас уже дядя Влад. Тяжело вздохнула, и Винни словно скинул с себя оцепенение. Он бросил на меня короткий взгляд и снова вернулся к дороге.
– Прости меня, Нана, – он сказал это с таким надрывом, что меня желудок скрутило в тугую спираль.
– Это не тебе прощение просить нужно. Я зачем-то влезла и все испортила, – бурчала я, и Винсент рассмеялся.
– О нет! Ты точно ничего не испортила. Твоё появление было фееричным. Как, впрочем, и всегда. Я Елена Анна ден Адель! – уже в голос хохотал Вестерхольт. – Оказывается, это забавно, когда ты не меня прессуешь. Боевая такая. Милая моя.
Я обиженно надула губу, а он возьми и потереби меня ласково по волосам.
– Всегда так все порти. Мне понравилось, Елена Анна ден Адель!
– И что теперь будешь делать?
– Продолжать исследования, разумеется, – ответил Винсент. – Это не первый хоспис, который хочет и дальше доить родственников своих подопечных. Они уже давно потеряли всякую надежду, слушают врачей и боятся что-то менять. Им проще заваливать доктора Кайнца подарками и платить ежемесячные взносы, чем рискнуть и вернуть близких.
Очередной раз восхитилась его целеустремленностью. Винни не из тех, кто сдается, дернув закрытую дверь, он обязательно найдет новую. Так вышло с нашим конкурсом, он отыскал способ принять в нём участие. Так вышло и со мной, он придумал как до меня достучаться и заставить вспомнить о нас. Уверена, он справится и с этим новым вызовом. Несколько минут назад он остервенело бил кулаком по рулю, но вот уже снова смотрит перед собой взглядом полным надежды, так почему я должна сдаваться и опускать руки. Я тоже за него поборюсь, и Виктория мне не помеха!