Мой варвар
Шрифт:
Он лишь прижимает меня к себе посильнее, и из его горла прорывается тихий предупреждающий рык.
Я в ужасе от того, что может произойти. Едва смея дышать, я жду, когда охотник вдали низко приседает, как будто решил отдохнуть. Опираясь на свое копье, он просматривает горизонт и затем снова скрывается из виду.
Я выдыхаю с облегчением.
Рух вскакивает на ноги с ножом в руке и начинает идти вслед за ним.
— Нет! Подожди! — я резко бросаюсь за Рухом, но он двигается слишком быстро. — Рух, нет!
Я говорю более громким голосом, потому
Я права — он сразу же ураганом возвращается обратно и кладет руку мне на рот.
— Хар-лоу, шшш.
Его ноздри подрагивают; он явно расстроен.
— Рух, останься здесь, со мной, — говорю я, кладя руки ему на грудь.
— Харл-лоу Рух, — рычит он. — Рух!
Я понимаю, что он говорит. Я — его, а другой мужчина посягает на его территорию. Как объяснить, что тому парню, вероятнее всего, до меня вообще нет дела? То, что он не резонировал бы мне, потому что только Рух может? Меня ужасно бесит, что у нас не хватает слов, чтобы общаться между собой.
— Знаю, — говорю я успокаивающим голосом. — Харлоу принадлежит Руху, понимаешь? Но прошу, останься со мной. Пожалуйста, не уходи кого-то убивать только ради меня, — мой голос дрожит и надламывается. — Мне нужно, чтобы ты был рядом со мной.
Он одной рукой обхватывает мою щеку, а затем смотрит на горизонт, явно разрываясь на части. Его широкие плечи приподняты от напряжения, и мне кажется, что он всего лишь в паре шагов от полного срыва. Я в курсе, что другие резонирующие мужчины становятся крайне собственническими к своим парам, но ведь не настолько же? Неужели он хочет выпотрошить незнакомца только за то, что он приблизился ко мне на расстоянии сотни ярдов? Это потому, что мы не выполнили в полном объеме наш резонанс? Или потому, что он не доверяет никому, кроме меня?
Он боится, что потеряет меня?
— Харлоу принадлежит Руху, — повторяю я нежным голосом, но он продолжает смотреть на горизонт. Что-то мне не верится, что он не поскачет галопом вслед за охотником. Я должна отвлечь его внимание.
Разумеется, в момент, когда я подумываю об «отвлечении», мне на ум проходят непристойные занятия. Я подумываю о том, чтобы броситься в снег перед Рухом на колени и продемонстрировать ему, что такое минет. Это было бы хорошим отвлечением.
Опять же… почему бы и нет? Мое собственное дыхание ускоряется от одной мысли и образа в моем воображении, как он отреагирует на мои ласки, вполне достаточно, чтобы заставить мою киску истекать влагой. После такого он определенно не оставил бы меня, не так ли?
Быть может, это моя вошь делает меня столь дерзкой, но я не могу выбросить эту идею из головы. Я встаю на колени и кладу руки Руху на бедра.
От моего прикосновения каждый мускул в его теле напрягается, и, пока я смотрю, его член наглядно удлиняется. Итак, это привлекло его внимание. Хотя его рычание излучает странный тон, с которым, как правило, задаешь вопросы. Я абсолютно уверена, что он вообще без понятия, что я задумала.
— Давай я покажу тебе, что конкретно у меня на уме, — шепчу я, глядя на него. Я скольжу рукой вверх по его огромному бедру. На ощупь он мягкий, как замша, и его кожа теперь чистая и красиво синяя. Просто глядя на него, я чувствую, как от предвкушения у меня уже слюнки текут. — Рух принадлежит Харлоу.
И одной рукой я обхватываю его член, после чего поднимаю глаза, чтобы увидеть его реакцию.
Мой огромный варвар стоит на месте, будто замороженный. Ни единая мышца у него не двигается, в то время как он смотрит вниз на меня, вытаращив глаза.
Мои губы растягиваются в улыбку от его вида.
— Могу поспорить, что ты никогда раньше даже подумать об этом не мог, не так ли?
Я двигаю рукой по его члену, пробуя на ощупь его длину и обхват. Он по-настоящему большой, но это меня не удивляет. У инопланетянина, ростом в семь футов, и у которого плечи, как у полузащитника, будет большой член, а Рух однозначно соответствует этому убеждению. Его длина — и обхват — напоминают мне мое предплечье, и он восхитительного темно-синего цвета. Прожилки вен отчетливо прослеживают его ствол. И я начинаю скользить ладонью ласкающими движениями вверх-вниз по этой толстой длине, прежде чем наклониться вперед и провести языком по головке.
Рух испускает резкий, задыхающейся звук.
Я бросаю взгляд на него, а мой рот все еще парит боже-так-близко над головкой его члена.
— Ты в порядке?
— Повтори, — говорит он глухим голосом.
Я хихикаю, потому что мой смышленый инопланетянин теми несколькими словами, которые знает, пользуется весьма неплохо, не так ли? И я даю ему именно то, что он хочет, — неторопливо облизываю головку его члена. Она покрыта капельками предсемени, и я упиваюсь ими. Мой кхай усиленно резонирует, и мои бедра крепко сжаты вместе, потому что прикосновение к нему вот таким образом бесконечно меня возбуждает.
Как забавно все получается — доставляя удовольствие ему, доставляется удовольствие и мне. Я даже не уверена, могу ли я винить в этом мою вошь. Я просто обожаю прикасаться к нему и видеть его ответную реакцию. Рух выглядит так, словно его мозг только что взорвался. Я наклоняюсь вперед и еще раз игриво облизываю его, доставляя себе этим огромнейшее наслаждение.
На этот раз слабый стон срывается с его губ, и его бедра делают резкое движение, толкнув член мне в руки.
— А-а, — шепчу я. — Тебе ведь это нравится, да?
Кончиком его члена я касаюсь своих губ, медленно проводя головкой по моему рту. Он крупный, и глубоко в горло этого парня ну никак не взять, однако энтузиазмом можно достичь многого. Я решаю исследовать его своим ртом, покусывая его длину и облизывая кожу вплоть до самого его мешочка. Он теплый и тяжелый, и я люблю чувствовать его замшеподобную кожу своей, и мне приходится бороться с желанием тереться своим телом вверх-вниз о его собственное, и довольствоваться лишь тем, что просто провожу своей щекой и ртом по всей его обжигающе сексуальной плоти.