Мой враг, моя любимая

Коулл Вергилия

Я всхлипнула от отчаяния. Попытки отца уберечь меня от внешнего мира вышли боком. Меня прекрасно знали продавщицы в магазинах, но кому они стали бы об этом сообщать? Только если этот патрульный вдруг оказался бы мужем одной из них.

Пока полицейский размышлял, прошла целая вечность. Сердце колотилось где-то у меня в горле.

– Пожалуйста! – взмолилась я, глядя ему в глаза. – Вы должны мне поверить!

– Что-то я, и правда, такого не слышал, – скривился он и

выпрямился, повернувшись к Ивару. – Но как она умудрилась убежать так далеко от гетто?

– Сбежала с каким-то отчаянным малым из городских, по-моему. Парни успели рассказать мне немного. Все как обычно. Раздвинула ноги в расчете на сладкую жизнь, а ее бросили под каким-то кустом. Кто станет долго путаться с грязной сучкой?

Полицейский с пониманием усмехнулся.

– Хорошо, что патруль вовремя заметил, – продолжил Ивар. – Теперь не хочет возвращаться. Знает, какое наказание ее ждет.

Я опустила голову. Все мои попытки достучаться разбивались о хитрую ложь Ивара.

– А парни-то сами разговаривать умеют? – полицейский снова заглянул в салон.

Оба лекхе вытянулись как по струнке.

– Умеем, – охрипшим от волнения голосом выдавил Лекс.

– Документы есть?

– Есть. Показать? – пискнул Байрон.

Я вскинула голову. Еще несколько мучительных секунд и…

– Да ладно. «Красноповязочников» и так видно. Не в обиду, ребята.

– Никаких обид! – поспешил ответить Лекс, продолжая удерживать пистолет готовым к выстрелу.

Ивар, тем временем, успел протереть номера и стоял, похлопывая тряпкой по ладони.

– А вы…

– Коллегия адвокатов, – охотно ответил он на невысказанный вопрос патрульного.

– Счастливого пути! – козырнул ему полицейский, а когда Ивар уже собирался садиться в машину, тихонько добавил: – Лучше не подбирайте больше на дороге «красноповязочников», они тоже бывают опасны.

– Спасибо за заботу, – сердечно поблагодарил тот. – Учту.

В полном молчании мы тронулись с места. Патрульная машина осталась позади и в скором времени исчезла за очередным поворотом. Лекс спрятал пистолет и отпустил меня.

– Топтыжка сидел в кустах? – поинтересовался, наконец, Ивар, не отрывая взгляда от дороги.

– Я сдерживал его, – ответил Лекс, – но он был готов.

Ивар кивнул в знак одобрения.

– Не думайте, что все обошлось, – мстительно прошипела я. – Скоро по этой же дороге помчится мой отец. Он обязательно остановится, чтобы расспросить патрульного, вот тогда и всплывет правда. По номерам вас быстро найдут!

– Да, это плохо, – не стал спорить Ивар. – Надо было его пристрелить.

– Ты серьезно?! – ужаснулась я.

– Нет,

охотница. За кого ты нас принимаешь? Но если бы пришлось это сделать – вина легла бы на тебя. В следующий раз думай.

– Ты сильно подставил отца? – посочувствовал Байрон.

– Пока не знаю… я позвоню ему. Позже.

– Отца? – удивилась я. – А как же та слезливая история про убитых родителей?

Ивар не удостоил меня ответа, и за него это сделал Лекс:

– Это приемный отец. И он неплохой человек. Жаль, что мы его подставили.

– Не надо было меня похищать, – проворчала я.

Несмотря на неудачу, я воспрянула духом. У папы теперь появится какая-то зацепка. И он обязательно меня найдет. Надо только верить и не опускать руки.

Парни сняли повязки и убрали их в бардачок.

– Так вы на самом деле «красноповязочники»? – спросила я.

– Нет! – Байрон повернулся и испуганно округлил глаза.

– Тогда откуда они у вас?

– Я снял их с дохлых «красноповязочников», – сообщил Ивар. – Так и знал, что пригодятся.

– Ты убил своих же?

Он грозно сверкнул на меня глазами.

– «Красные повязки» – это не «свои».

– Их все ненавидят, – поведал Байрон.

– Все, кроме властей, – добавил Лекс.

– Ты убил их до того, как они тебя пытали или после? – снова обратилась я к Ивару.

– Во время.

– За что они тебя пытали?

– Это не твое дело, охотница.

Как я его ненавидела за этот тон!

– А я знаю, за то, что ты – мерзкое двуличное существо.

Ивар посмотрел на меня в зеркало заднего вида.

– Двуличное? Ты меня недооцениваешь. Два лица – слишком мало, чтобы выжить среди таких убийц, как твой отец.

– Значит, когда ты меня поцеловал и умолял о спасении, это было третье лицо?

Краем глаза я заметила, как сидевший рядом Лекс вдруг напустил на себя отсутствующий вид, а впереди послышалось насвистывание Байрона.

Ивар резко выдохнул через нос и поменял положение рук на руле.

– Да, я ее поцеловал! – наконец, воскликнул он.

– Мы не против, – отозвался Лекс.

– Я даже ничего такого не подумал, – поддакнул Байрон.

– Два раза, – мстительно добавила я. – И один раз был голым. И возбужденным. Думаешь, я этого не заметила?

В машине повисла тишина.

– Обсуждать мой стояк не будем, – прорычал Ивар после минутной паузы.

– Нет, неподходящая тема, – закивали его друзья.

Вроде бы беседа утихла, но еще через какое-то время Лекс не выдержал.

– Ты умолял ее о спасении?

– Это был повод для второго поцелуя, – пояснила я.