Мой выбор

Чередий Галина Валентиновна

Игрит только что носом не уткнулся в поблескивающий товар, придирчиво проверяя каждую жемчужину, и хоть и тряслись его руки от жадности, но рассчитался с нами как и договаривались. И правильно, ему-то его лавка еще нужна, а с нами шутки плохи.

Дальше мы прошлись по рынку, сбывая всякую разную добычу и трофеи с Пустоши и заодно пополняя свои запасы на обратный путь. В этот раз мы никаких серьезных заказов в Навиже брать не собирались, как и задерживаться тут больше, чем на одну ночь. Уже в дне пути мы с Рэем получили весточку от старейшины Некки – одного из весьма богатых и хорошо укрепленных фортов в Пустоши. Там говорилось, что их осаждает некое чудище, что жрет их людей и скот, и своими силами отбиться у них никак не выходит.

Так что слезно просят они истребителей, то бишь нас с побратимом, приехать и помочь в их беде. Само собой, не даром, а за очень даже щедрую плату. Вот и поедем завтра прямо с утра, тем более что все признаки уже, что зима вот-вот нагрянет, и время придет дома сидеть до тепла. Зима в Бегловой пустоши такая же коварная, как и само это загадочное место. Накрывает разом с жуткими метелями и холодами. Вот вчера еще тепло, а на завтра морозище. Так что на всякий случай помимо обычных припасов прикупили еще по одному фирсанскому одеялу, которые тонкие и легкие, что тот птичий пух, но при этом в них и на земле в мороз спать упаришься. Не пригодится нам в пути, так сбыть такое запросто можно на одном из хуторов Пустоши. Тамошние хозяйки с руками оторвут. Им-то, рожденным там, доступа через границу нет. Закон. А торгашей, желающих по их опасным краям проехаться, один-два в год бывает. И те не всегда удачно дела свои устраивают.

В «Сытом тарухсу», забегаловке Жирного Дишки, мы оказались, уже когда смеркалось, и, передавая наших забози дворовому мальчишке, я тут же вспомнил рассказ стражника о странной новенькой подавальщице. И мое любопытство вспыхнуло снова. Всегда приятно, когда у тебя есть цель. Против собственной звериной натуры не попрешь. А она, натура эта, не просто похотлива, но и крайне склонна к охоте. Пусть даже и по мелочи. Так что уломать девку, что никому тут пока не дала, куда как интереснее, чем просто брякнуть монеты на столешницу перед заранее на все согласной. Вставлю и хорошенько прокачусь я что так, что эдак, тут сомнений никаких, но в первом случае вроде как слаще, потому как какой-никакой азарт присутствует.

– Ру-у-унт! Рэй! Мальчики! – возопила Яуген, одна из тех самых ветеранш заведения Дишки, что уже третий год живет тут. Наверняка она уже в разы богаче некоторых местных торгашей, но уезжать не спешит. Любовь к процессу, говорю же.

– Привет, детка, – улыбнулся я, тогда как Рэй, как обычно, просто протиснулся мимо нее, даже не ответив на приветствие. Рэй – такой Рэй. – Ну как поживаете? Чего нового?

– Чего или кого, Рунт? – подмигнула она мне и пошевелила бровями, притеревшись своей грудью с открывающим всю глубину ее души декольте. – У нас и не очень старого на вас тут хватит.

И попыталась без всякого стыда обхватить меня в штанах. Но не приветствую я этих рукопожатий, пока пожимать особо нечего. А в ее случае так и было. Мой боец совсем невежливо приветствовать даму подъемом головы отказывался. Он в этой даме уже достаточно бывал.

– Яуген, милая, а я слыхал, что кое-что новое у вас все же есть, – зафиксировав ее запястье, я отвел загребущую ручонку шлюшки прочь.

– Ой, да какое там новое! – презрительней некуда скривилась давалка по призванию, и недобро так сверкнула глазами в дальний угол большого зала таверны. – Твоего внимания оно точно не стоит. И ничего не светит.

– Так уж и не светит? – Вроде я не так давно тут последний раз бывал, чтобы все поголовно забыли о том, каков я, и не верят в мои способности. – Разве у нее нет щели между ногами или рта?

– Все у нее есть, да не про вашу честь, – фыркнула девица и снова зыркнула на новенькую. Могу поспорить, что ждут ее какие-нибудь гадости от этой стервы, бабы – народ завистливый и мстительный, даже по пустякам, но мне дела нет. Интересно стало, заохотилось – получу что хочу, а завтра уеду и не вспомню. – Крутитесь вокруг этого чучела, что те самцы ползучих каби вокруг первой выползшей из норы самки. Всего и интереса – первым сунуть.

– Само собой, – ухмыльнулся я.

Я проследил за направлением взгляда Яуген и увидел-таки предмет обсуждения. Да уж, Анике не преувеличивал. Девчонка была высокой, но сильно сутулилась, я даже сказал бы, что почти чрезмерно и как-то нарочито. Серое платье висело на ней бесформенным балахоном, причем под ним, клык даю, еще тряпок понапялено. Такой же серый платок на голове, волосы спрятаны, что ни единый локон не выглядывает, да еще на лбу по краю густая лохматая бахрома прикрывает пол-лица. Она как раз вытирала освободившийся стол, значит, он был из тех, что она сегодня и обслуживает. И хотя были сейчас в зале еще свободные места, но мой побратим остановился и уставился в ее сторону. Постоял так немного, а потом пошел вперед, но медленно, будто к добыче подкрадывался. У меня от удивления аж брови на лоб полезли.

Девчонка закончила вытирать стол и пошла в глубь зала. Рэй тряхнул длинноволосой белобрысой башкой, проводил ее взглядом и уселся на лавку за тот самый стол. И снова понюхал воздух. Я подошел, сел напротив и сделал то же самое. В таверне чем только ни несло: жареным мясом и овощами, разливным каваком, что был у Дишки очень неплох, духами девиц, потом, телами разной степени чистоты, влажным деревом от еще непросохшего стола. Все как и прежде. Кроме быстро исчезающего аромата, чего-то травяного, сочного. Летом в Пустоши иногда попадались полянки с одной хитрой и весьма ценной травкой. Звалась она у магов аззам, а в просторечии – стоячка. За всем известные свойства. Не приведи Певень-Хозяин-Дорог заехать на такую полянку, особенно после дождя, когда эта дрянь в самом соку. Под копытами забози трава сразу ломалась и пахнуть начинала страшно. Хапнешь запашку этого – и пару дней будешь непроходящим стояком маяться. Нам сколько раз с Рэем предлагали охранять команды девок-сборщиц (мужикам-то ее вообще не судьба собирать, никакие затычки не спасают) этой пахучей погани, но чур нас. Сколько раз бывало, что эти вылазки заканчивались гаже некуда. Спрос на аззам был высок, платили щедро, да никакие монеты не стоят жизни. У проводников и охранников от запаха этой дряни ум туманился, и на сборщиц этих они лезли. Добровольно или силком, все равно становилось. И не остановиться никак. Или сами помирали от изнеможения и баб замордовывали, или их за этим всем весельем в процессе тамошние монстры и заставали.

Так вот, странная девка эта, судя по всему, настоечкой-то на поганой травке-стоячке пользовалась. Уж очень аромат специфический, как и его действие. И это тем более странно, потому что, во-первых, стоит аззам тот ну вот очень дорого, даже здесь, на границе с Пустошью. А во-вторых, на кой риш это делать, если ты корчишь из себя недотрогу? Просто нравится нервишки себе щекотать тем, что мужики к тебе лезут все время? Выбирает кого получше и так чтобы наверняка на нее повелся, когда решит, что тот самый?

– Ты чуешь? – спросил я у Рэя, а он ответил мне вопросительным взглядом. – Аззам.

– Ничего такого, – покачал головой побратим, выглядя, однако, озадаченным.

Я нахмурился и принюхался еще раз, но тут к столу подскочила пухленькая блондиночка Рентэ и уловил только приторный запах ее духов, перекрывший все.

– Здравствуй, Рунт! Я скучала! – расплылась она в улыбочке, а я сразу вспомнил, какой у этой милахи умелый и трудолюбивый рот. Воспоминание было приятным, а вот помеха в виде ее запаха неожиданно раздражала. – Что вам подать?

– Разве ты подаешь на этот стол? – хмуро спросил Рэй.

Ого, целых шесть слов подряд, сказанных постороннему человеку.

– Эм-м-м… нет. Это стол Сон сегодня, но я хотела угодить, – покосилась на побратима Рентэ. В прошлые разы ей не случалось и голоса-то его услышать.

– Пусть она, – распорядился Рэй.

– Хорошо. Я сейчас позову, – девица перестала улыбаться и перевела взгляд на меня, но я промолчал. Мне все интереснее. – Рунт, я еще ни с кем не уговаривалась на эту ночь.