Мой желанный убийца
Шрифт:
— Ты?! Ничтожество! Половая тряпка! Предлагаешь любить тебя? Это все равно, что жевать использованный презерватив. Лучше возьми болтающийся под халатов опенок в кулак и держи всю оставшуюся жизнь. Меня тошнит от одной мысли о тебе. Приживала несчастный! Твое место среди бомжей в вокзальном сортире!
Зачем я так кричу? Накопившееся презрение само прет из меня. После Бутончика и Маргуши этот слизняк хочет залезть ко мне в постель? Бр-р-р! Лучше стать девственницей, чем с ним. Больше слова на ум не идут. Начинаю плакать.
Обалдевший Пат молчит, закинув голову. Точно вместо крика врезала ему по морде. Долго никак не
Ясно, записная книжка при нем. С ментовской издевкой спрашивает:
— И со всеми, кто в книжке, будешь совокупляться?
— Понадобится — буду. Мое дело. Ищу убийцу. Он в книжке.
— Его там нет, — издевается Пат.
— Есть!
— Нет.
— Есть!
— Дура…
Снова буйство овладевает мной. С нечленораздельными криками впиваюсь всеми десятью пальцами в его руку. Вырываю ее из кармана. Книжка падает на пол. Вместе с ней что-то еще. Упало и звякнуло. По полу покатился перстень. Хватаю книжку и перстень одновременно.
— Откуда перстень? Я знаю, чей он. Значит, воруешь?! У меня книжку, у Англосакса — его черный агат? Да?! У своих?!
Пат мрачно протягивает руку.
— Дай сюда.
— Это не твой.
— Дай сюда, — лицо Пата становится каменным. Глаза темными дырами вообще уходят куда-то в затылок. Лошадиные зубы оскалились. Сейчас он меня убьет! Дрожащей рукой протягиваю перстень.
— Надень.
Подчиняюсь его воле. Он встает и проводит рукой с перстнем по моей щеке.
— Этот перстень ты кусала в ту ночь?
— Да, — шепчу я, от страха потеряв разум. Пат спокойно и даже картинно удаляется к себе. Что это значит? Меня всю колотит. Скорее спрятаться, закрыться в своей комнате. Не дышать. Осторожно проскальзываю в кухню. Беру широкий кухонный нож с деревянной рукояткой. Зачем-то прячу под халат и на цыпочках крадусь в свою комнату. Свет не зажигаю. Нож кладу на тумбочку. Сама забираюсь с головой под одеяло. Мысли лихорадочно тусуются в голове. "Наташка знала и не хотела мне говорить? Вот почему просила не искать убийцу. Почему она его ненавидит? Отец? Решила, что он прав? А за что убил? Сам совершил преступление. Собственную дочь… Как же клонит Пат. Псих! Неужели собирается предложить выйти за него замуж? Вот потеха! Буду делать вид, что не догоняю.
Подхожу к дивану. Скромно сажусь рядом Пат воспринимает мое покорное молчание как одобрение. Продолжает более энергично:
— Эту квартиру я им не отдам. И тебе идти некуда. Будешь мне дочерью, хозяйкой… женой. Со мной будет хорошо. Меня надолго хватит. Наберу новое дыхание. Подниму связи. Успокоимся и заживем. Мы с тобой навсегда повязаны Натальей. Судьбе угодно объединить нас. Ты многое узнаешь обо мне.
Почувствуешь. Ни один мужик от меня к себе не перетянет. Будем вместе вспоминать о Наталье. Ухаживать за ее могилкой. Благодарить за наше счастье. И не волнуйся, двадцать четыре года — еще не разница. Я и через двадцать буду таким же. После твоего признания я понял — ты единственная женщина, умеющая чувствовать мужчину. Тебе нужен я.
Пат произнес речь, как на партсобрании. Тупо и властно Мне бы рассмеяться, пошутить над его самомнением Но наглый тон завел меня с пол-оборота. Кричу дрожащим от возмущения голосом:
— Ты?! Ничтожество! Половая тряпка! Предлагаешь любить тебя? Это все равно, что жевать использованный презерватив. Лучше возьми болтающийся под халатом опенок в кулак
Зачем я так кричу? Накопившееся презрение само прет из меня. После Бутончика и Маргуши этот слизняк хочет залезть ко мне в постель? Бр-р-р! Лучше стать девственницей, чем с ним. Больше слова на ум не идут. Начинаю плакать.
Обалдевший Пат молчит, закинув голову. Точно вместо крика врезала ему по морде. Долго никак не реагирует. Потом медленно лезет в карман халата.
Ясно, записная книжка при нем. С ментовской издевкой спрашивает:
— И со всеми, кто в книжке, будешь совокупляться?
— Понадобится — буду. Мое дело. Ищу убийцу. Он в книжке.
— Его там нет, — издевается Пат.
— Есть!
— Нет.
— Есть!
— Дура…
Снова буйство овладевает мной. С нечленораздельными криками впиваюсь всеми десятью пальцами в его руку. Вырываю ее из кармана. Книжка падает на пол. Вместе с ней что-то еще. Упало и звякнуло. По полу покатился перстень. Хватаю книжку и перстень одновременно.
— Откуда перстень? Я знаю, чей он. Значит, воруешь?! У меня книжку, у Англосакса — его черный агат? Да?! У своих?!
Пат мрачно протягивает руку.
— Дай сюда.
— Это не твой.
— Дай сюда, — лицо Пата становится каменным. Глаза темными дырами вообще уходят куда-то в затылок. Лошадиные зубы оскалились. Сейчас он меня убьет! Дрожащей рукой протягиваю перстень.
— Надень.
Подчиняюсь его воле. Он встает и проводит рукой с перстнем по моей щеке.
— Этот перстень ты кусала в ту ночь?
— Да, — шепчу я, от страха потеряв разум. Пат спокойно и даже картинно удаляется к себе. Что это значит? Меня всю колотит. Скорее спрятаться, закрыться в своей комнате. Не дышать. Осторожно проскальзываю в кухню. Беру широкий кухонный нож с деревянной рукояткой. Зачем-то прячу под халат и на цыпочках крадусь в свою комнату. Свет не зажигаю. Нож кладу на тумбочку. Сама забираюсь с головой под одеяло. Мысли лихорадочно тусуются в голове. «Наташка знала и не хотела мне говорить? Вот почему просила не искать убийцу. Почему она его ненавидит? Отец? Решила, что он прав? А за что убил? Сам совершил преступление. Собственную дочь… Как же это называется, когда между близкими родственниками? Не помню. Пат — убийца. Но со мной был не он. Смешно, чтобы Пат — и такое. А если был он? Ужас. Пат — и такой мужик?! Сдерживал себя, терпел издевательства. На его глазах мерзкие мужики мусолили его, дочь. Перед смертью она все поняла. Вот почему не убил меня. Я-не его дочь. Я лишь свидетель его унижений. Мне тоже доказал. Как просто! Но Пат… Пат… не мужчина!»
Дверь со скрипом приоткрывается. В проеме обозначается длинная худая фигура. Тайком наблюдаю из-под одеяла. Меня распирает злоба: «Пусть, пусть докажет, что это был он!» Бессознательно сама поворачиваюсь боком, как тогда. Он молча перешагивает через меня и ложится рядом. Боже! Эти руки… Я снова чувствую себя инструментом. Ощущения еще острее, чем тогда. Сейчас я трезвая и бодрая. Значит, подобное возможно? Он легко проводит пальцами по спине. Волны восторга хлынули на мое тело. Сама оттопыриваю попку и приподнимаю ногу. Я хочу его. Мечтаю о нем. Мой желанный убийца! Чувствую, какой заполняет меня. Шепчу «Еще, еще…» Что он со мной делает! Пат, ты подонок, мерзавец…