Моя «Аэрогеология»
Шрифт:
Состав щебня определяли по высыпки морозного вспучивания
– Это же органогенные известняки, – сразу определила она. – вон как набиты битым ракушняком. Ты что, не помнишь?
А откуда мне было помнить, я породу не разглядывал, мое дело было
Женя Дыканюк
Осенью, уже в лагере на реке, как-то раздался крик Дыканюка:
– Хариус идет!
Похватав удочки, все высыпали на берег и пошла потеха: кто ловит, кто потрошит и засаливает в баульном брезентовом толстом мешке. Рыба скатывается в течении трех дней и за это время мы засолили и завялили столько, что хватило по полному пробнику каждому, чем можно было угостить знакомых и родственников в Москве.
Женя Дыканюк
В это же время, во время камералки, Женя принялся что-то мастерить из продолговатого ящика для взрывчатки. Разобрал боковину, набил мелких гвоздиков и обтянул тонким геофизическим проводом с медной проволокой под оболочкой. Получилась боковина из сетки. В углу сделал падающую узкую дверку из фанеры. Получился ящик ловушка для белки. Он поставил его под сосной, прицепил на крючок наживку из вяленой рыбки и наладил сторожок. Этой же ночью в ловушку попала черная белка.
Ящик для белки (без сетки и дверцы)
В лагере опять ажиотаж – многие захотели привезти домой черную белку, о существовании которой даже не слышали. И скоро под соснами уже стояли несколько ящиков ловушек. Не удержался и я, тоже смастерил такой ящик. И тоже поймал белку. У нас их было в изобилии.
Черная сибирская белка
Кормили стланиковыми шишками с орешками, сухофруктами для компота, вяленой рыбкой… Для гнезда использовали кусочек войлока, свертывая его трубочкой. Входное отверстие они заделывали сами, надергав войлока из стенок. И лагерь ожил, слышался непрерывный стук о стенки – это прыгали белки, ведь они не могли без движения.Я привез свою белку домой и подарил племянникам. Ей тут же купили большую клетку с колесом и она сразу завертелась в нем, давая выход энергии.
После окончании работ, Бобров остался для издания, а сотрудников партии распределили по другим подразделениям. Меня определили в партию Башлавина Д. К.
= = = = = = = = = =
Верхоянье
Партия Башлавина Д. К.
Стоим мы в кассу за зарплатой и знакомый мне мужчина, приятель отца, стоявший в очереди позади меня, спрашивает:
– Ну и куда тебя?
– Да к какому-то Башлавину! – Машинально ответил я.
Знакомый что-то хмыкнул.
Настало время перехода в новую партию. Располагалась она в совсем другом районе города – в Измайлово, и занимала полуподвальные помещения на 7-ой Парковой улице. Зайдя в помещение, чтобы представиться, я обомлел, увидев в начальнике хорошего знакомого, приятеля моего отца, которого я при встречах называл Дядя Дима». Это и был Башлавин Д. К.
В соседней комнате, где мне отвели рабочий стол, располагались двое геологов – Саша Трещалов и Леня Никитин, и техник Иван Раскосов, радист.
Для ознакомления с районом предстоящих работ мне дали отчет за предыдущий год и физико-географические карты. Пришлось изумиться и здесь: вместо привычного зеленого цвета, карты были непривычного коричневого цвета. Мало того, горизонтали были в сплошных завитушках.
– Как же здесь в маршруты ходить? – продолжал недоумевать я.
– Ничего, года два поработаешь, научишься! – напутствовал меня Коля Десятерик, геолог соседней партии.
Флишоидные толщи Верхоянья
Флишоидные толщи Верхоянья
В поле мы вылетели как обычно, то ли в конце апреля, то ли в начале июня. Базировалась партия в поселке Батагай, где мы получили снаряжение и продовольствие на весь сезон, и вылетели к месту полевых работ, где был законсервирован вездеход ГАЗ-47 и стояли два лабаза со снаряжением и продуктами, что остались от прошлого сезона.Хозяйством занимался сам Башлавин и на лабазы, кроме него, никто лазить не смел. Вездеходчиком у него был постоянный водитель Борис Молокоедов, весельчак и балагур, который постоянно рассказывал всякие небылицы и случаи из жизни.
Конец ознакомительного фрагмента.