Моя автобиография. Три начала
Шрифт:
Мы все трое абсолютно равны, мы не стесняемся друг друга, высказываемся, если чем-то недовольны, не боясь обидеть партнера и не всегда задумываясь над поиском слова, которое не ранит. Говорим откровенно все, что думаем.
Наверное, кто-то из любителей хоккея найдет в моих рассуждениях противоречие. Борис Михайлов родился в 1944 году, я — в 1948-м, разница — четыре года, и все-таки я говорю о том, что мы равны, мы, если хотите, ровесники. А вот Володя Викулов родился в 1946 году, он на два года моложе Михайлова, и тем не менее, выступая с ним в одной тройке, я в душе относился к нему не как к
Странно? Ничуть! В хоккее иные возрастные категории и понятия.
Весна 1967 года. Чемпионат мира в Вене. На голову выше всех играет лучшее звено, где объединены Владимир Викулов, Виктор Полупанов и Анатолий Фирсов.
Викулов становится двукратным чемпионом мира.
А кто, кроме немногих, очень немногих поклонников хоккея вспоминал в ту пору имена Михайлова или Петрова? А обо мне вообще никто не слышал.
Викулов к сезону 1972 года был сформировавшимся первоклассным мастером, шестикратным (!) чемпионом мира.
Вот почему я писал об университетах Фирсова и Викулова, и хотя к тому времени я тоже немало уже умел, чувствовал я себя в этой компании учеником.
Михайлова, Петрова и меня объединяет и то, что мы не любим быть на вторых ролях, и оттого тройка наша решительно не приемлет мысли о возможности быть на втором плане, отойти в тень, быть чьим-то дублером.
Дружим мы в последнее время и семьями.
Теперь об обещании рассказать о наших встречах с любителями хоккея.
Мы часто отправляемся на такие встречи втроем.
Уже сложились определенные правила наших выступлений.
Первым обычно говорит Михайлов как капитан и сборной СССР, и ЦСКА. Потом выступает комсорг главной хоккейной команды страны Петров. Ну а мне достается десерт — отвечать на вопросы.
На таких встречах любители спорта нередко задают вопрос, кто мой лучший друг. Имеется в виду, как нетрудно догадаться, кто-то из партнеров по команде.
Ответить на этот вопрос я не могу. Друзей у меня много. Так много, что однажды я даже и сам удивился. А было это накануне свадьбы. Я составил списки друзей, вроде бы самых близких друзей, и у меня получилось более ста человек. Ведь только хоккеистов ЦСКА больше двух десятков. Вот и получилось, что на свадьбе было почти полторы сотни гостей.
Наверное, в числе первых я, разумеется, должен назвать Михайлова и Петрова. Но не только с моими партнерами дружен я. Я очень близок и с Александром Мальцевым, это большой мой друг, но было бы неловко перед остальными друзьями, например, перед теми же Владимиром и Борисом, называть его самым-самым лучшим. Все-таки мы с Петровым и Михайловым играем в одной тройке и вместе радуемся победам, вместе огорчаемся после поражений.
С Сашей Мальцевым у нас очень много общего. Мы одного возраста, судьбы наши в спорте сложились схоже, мы почти в одно время начали играть и в своих клубах, и в сборной команде: впервые Александр на чемпионат мира попал тоже в 1969 году. Мы тянемся друг к другу в часы, свободные от тренировок. Да и в дни зарубежных поездок, как правило, мы живем вместе, в одной комнате.
Пожалуй, я могу считать Мальцева не только другом, но и партнером. Впервые мы сыграли вместе в Праге на чемпионате мира 1972 года, затем тройка в том же составе (Викулов — Мальцев — Харламов) проводила первые матчи советских хоккеистов против канадо-американских профессионалов Национальной хоккейной лиги осенью 1972 года. Зимой 1975/76 года, когда хоккеисты ЦСКА выехали в США и Канаду на матчи суперсерии, в команду были, как известно, включены два игрока из московского «Динамо» — защитник Валерий Васильев и нападающий Александр Мальцев. Сначала Мальцев выступал в третьем звене, а когда Петров получил травму, то тренеры перевели Сашу в нашу тройку.
В таком же составе (Михайлов — Мальцев — Харламов) звено отправилось и на чемпионат мира, проходивший в польском городе Катовице в апреле 1976 года.
К сожалению, играли мы вместе мало — Саша был травмирован и досрочно уехал в Москву.
Когда Александр уезжал, то, прощаясь с нами, он улыбнулся и сказал мне:
— Хорошо, что в этот раз мы прически с тобой не меняли…
Смысл шутки поняли многие игроки сборной.
Несколько лет назад, когда сборная СССР совершала зарубежное турне, мы с Мальцевым жили в одном номере. И вот однажды утром решили подурачиться: одновременно изменили прически, сделали пробор на другую сторону. А вечером во время матча соперники, игравшие, в общем-то, достаточно корректно, разбили клюшкой лицо мне, а затем и Мальцеву.
Кто-то из хоккеистов постарше объяснил:
— Слишком уж вы оба выглядели сегодня непривычно, вот обоим и досталось…
У нас с Мальцевым много схожего. Не только путь в сборную. Но и манера игры. И манера одеваться. Мы одного роста, одного веса, и потому коньки подбирает один — размеры совпадают. И рубашки, и брюки, и костюмы каждый легко подбирает и для приятеля — совпадают не только размеры, но и вкусы.
Значит, лучший друг — Мальцев?
А как же Владимир Лутченко?
Едва ли погрешу против истины, если самым близким другом назову я Владимира Лутченко, человека общительного и в высшей степени скрытного одновременно.
Мы прошли весь путь от новичков до двукратных олимпийских чемпионов вместе. Мы играли в юношеских, в молодежной команде ЦСКА, потом стали подключаться к основному составу — Володя, хотя и моложе меня на год, в большой хоккей вступил немного раньше. Практически одновременно стали мы игроками команды мастеров, потом нас стали пробовать в сборной Советского Союза, и на чемпионатах мира мы дебютировали снова вместе — все в том же «Юханнесхофе» в Стокгольме в марте 1969 года. И в отпуск четыре года подряд мы ездили вместе, я не представлял до самого последнего времени, до автокатастрофы, разлучившей нас на четыре месяца, что можно прожить на свете целый день и не увидеть Лутченко.
Друг — это, по моим представлениям, человек, который всегда тебе поможет, человек, которому можно довериться в любой ситуации. Друг поймет твое настроение и поспешит принять какое-то участие в твоих заботах, если у тебя неприятности или просто плохое самочувствие.
И таких друзей у меня много. Если речь идет о дружбе, я — везучий человек.
Спасибо за это хоккею!
Глава 4. Сотвори себя сам
Проверка мужества