Моя бесценная награда
Шрифт:
– Будет любой грязный оттенок, но только не насыщенно каштановый, – добавил Раин.
– Зачем от такой красоты добровольно избавляться? Из-за злых слов? – подхватил Данейл. – Вот еще.
– Но она сказала, что неприлично…
– Неприлично обсуждать чужую внешность, тем более отличающихся от хойсов иномирян, – жестко парировал Раин.
– Что непристойного в естественном цвете волос? – добавил Данейл. – Бывает провокационная беседа, нецензурная речь, безвкусный макияж, слишком откровенная одежда, поведение, выбивающееся из норм этики…
– Уговорили. Раз все в порядке, нечего и дергаться, – успокоилась я, в душе безумно благодарная за поддержку мужчин.
Зато кое-кто еще долго не мог отойти от произошедшего. Вики непрестанно косила в нашу сторону свои лисьи глазки, а, уловив на себе мой взгляд, фыркала и гордо отворачивалась. Похоже, за короткий срок на Хое я обзавелась не только друзьями, но и недоброжелательницей.
Дождавшись объявления на посадку, мы неторопливо прошли по ярко-освещенному коридору в круглую комнату. Обитая белым пластиком, без окон, со вшитыми в потолок светильниками она создавала неприятное впечатление. По диаметру выстроились кресла, ну очень похожие на те, что стоят в кабинете стоматолога. Айка передернула плечами, видимо, тоже страдая от ассоциаций.
– Еще один зал ожиданий? – спросила я, посматривая, как устраиваются на своих местах парни и девушки из компании Вики.
– Нет, квиксун, – ответил Данейл.
– А где тогда окна или иллюминаторы? Хотя бы крошечные, – удивилась я.
– Их нет. Поверь, ты не захотела бы в них смотреть. Квиксун двигается с такой скоростью, что следить за его полетом совсем некомфортно. Кроме того, борьба машины со стихией может напугать даже самую смелую хойсу. Корабль не столько летит, как преодолевает волны и рифы, даже погрузившись на немалую глубину. Поэтому не сопротивляйся сну. В бодром состоянии выдержать путешествие сложно.
О каком сне мне втолковывал Данейл я поняла, когда кресло, в которое я уселась, самовольно пристегнуло меня и, обхватив обручем лоб, принялось транслировать что-то вроде: «Спи-усни, прекрасная хойса».
Проснулась я спустя обещанные полчаса бодрая и полная сил. Ремни соскользнули с моего тела и утекли в проемы кресла.
– Добро пожаловать на Центральный континент, – донеслось из динамиков.
Рядом материализовался Данейл и галантно подал руку, помогая мне выбраться из кресла. Неужели он тоже спал? Выглядел, будто все прошедшие полчаса чистил перышки, наглаживая одежду и укладывая волосы.
– Эх, жаль, ничего не увидела, – посетовала я, шагая по коридору на выход.
– Все самое интересное впереди, – пообещал мой спутник.
Он оказался прав. Мужчины вызвали кар с автоводителем и устроили нам экскурсию, демонстрируя красоту родной планеты. Высотки из светоотражающего материала, увитые гирляндами зелени, спирали дорог, кольцеобразные мосты, необычная техника, снующая в воздухе и проплывающая по водным артериям. Столько ахов и охов, как в тот день, не вылетало из нас с Айкой и за всю жизнь.
Чего мне не хватило, так это поэтических названий мест, увы, вместо них весь континент делился на сектора с нумерацией.
– Вас заселили, как и просила Ая, по соседству. Ваш адрес: сектор двадцать четыре, группа пять, здание семнадцатое, шестидесятый этаж, жилье один и два, – сказал мне Раин, не сводя с подруги ласкового взгляда. К моему удивлению они с Айкой решили начать совместную жизнь чуть позже, после бракосочетания. А пока подруга оставалась при мне, то есть в соседней квартире.
– Какой этаж? – переспросила я, уверенная, что Раин оговорился.
– Шестидесятый, – ответил за него Данейл. – Самый удобный! Достаточно высоко от земли, но не из последних, где кроме облаков не на что посмотреть.
– Ничего не имею против облаков, – шутливо отозвалась я, когда до меня дошел смысл сказанного. – Нет, на самом деле шестидесятый?
– А сколько этажей в зданиях на земле? – осторожно спросил он.
– По-разному. Но выше, чем в семнадцатиэтажке, я ни разу не была.
– Я тоже, – пискнула Ая, похоже, пораженная не меньше меня.
На лицах мужчин отразилось постепенное осознание промаха своего правительства, подарившего иномирянкам лучшее жилье, не спросив вкусов и предпочтений.
– Что ж! Самое время побывать на шестидесятом этаже и оценить его прелесть! – рассмеялась я, внутренне содрогаясь от ужаса. Всегда боялась высоты. Как же мне жить в подобном помещении? Надеюсь, хотя бы стены там будут не стеклянные. А если окна успешно закрываются жалюзи или шторами, то я вовсе везунчик.
На мое счастье в одинаковых, как близнецы, квартирах имелись и стены, и рулонные шторы, и даже балконы, увитые зеленью. Высота не бросалась в глаза и совсем не ощущалась. Привыкну!
Оставшиеся дни до приема пролетели незаметно. Но даже за такой короткий срок мы с Аей успели не только заказать себе нарядные платья на выход, но и получить их вовремя. Определиться с модным фасоном и фирмой помог Данейл.
– У меня сеть отелей по всему Хою. Начинал, разумеется, с малого, приходилось и гостей принимать, и званые вечера устраивать, тогда научился отличать одежду высокого класса, от посредственности. Даже матушка стала прислушиваться к моим советам, а в последнее время и вовсе слепо полагается на мой выбор, – скромно пояснил свой талант разбираться в тряпках Данейл. Ну не лапочка ли?
Платья, что он присмотрел нам с Аей, действительно оказались восхитительны. Для подружки он подобрал бледно-розовое, переливающееся сполохами утренней зари. Простое, без бретелей на чашечках, усыпанных мелким жемчугом, оно утягивало тонкую талию и плавно переходило мягкими складками в пол. Для статной и хрупкой фигурки Аи идеальное решение.
Мне досталось темно-синее платье под цвет глаз.
– Твои яркие волосы сами по себе привлекут внимание, пусть они и станут главным акцентом образа, – предложил Данейл, и я согласилась.