Шрифт:
========== Пролог ==========
Для одного мутанта этот ноябрь был особенно холодным. И не потому, что дул порывистый ветер, швыряя в лицо сухую листву и ветки; не потому, что над головой гремела гроза, предвещая сильный ливень; не потому, что её тело было почти обескровлено… Её семья охотилась за ней, чтобы убить.
Чудом она смогла убежать от казни и остаться живой. Ей удалось скрыться от некогда своей семьи. Но это чудо заканчивалось, как и силы в теле. Ей оставалось дотянуть еще пару сотен метров. Она хотела жить, цеплялась за жизнь последними ниточками разума. Настолько хотела спастись, что выкинула свой страх из головы и сомнения из сердца —
В глазах словно пелена, но она еще была способна различать хоть какие-то блеклые пятна. И впереди виднелось огромное здание, о котором она так много слышала — школа для «особенных» людей. Такие же как и она, но ей ненавистные. Нет, жизнь дороже.
Облаченная в коричневый плащ, который больше напоминал мешок для картошки, она продолжала идти, покачиваясь из стороны в сторону от слабости, оставляя позади себя темную кровавую дорожку.
Время от времени она вздрагивала, останавливалась и прислушивалась к каждому звуку. Нет, это лишь ветер и дождь играются с её воображением. А может, уже паранойя? Девушка не могла отделаться от мысли, что бывшая семья до сих пор преследует её, желая казнить предательницу. Но, не чувствуя врага, она шла дальше. Здание приближалось, но силы покидали мутанта настолько быстро, что она не сомневалась — упадёт раньше, чем дойдёт.
Так оно и случилось: крохотная ветка, гонимая ветром, попала ей прямо в глаза. По сравнению с ранами, оставленными на её теле, это была ерунда. Но именно эта ерунда стала той последней каплей. «Неужели даже природа против меня?», — с этой мысль девушка упала на землю, даже не от потери крови или слабости. Скорее, от безысходности. Она — некогда лучший боец семьи — стала изгоем, предателем, который ищет помощи у людей. У таких же мутантов, как она, но по-своему других. Они были больше людьми, чем она сама. «Как жалко».
— Я вижу её! — вдалеке, со стороны школы, послышался мужской крик.
Она не узнавала его. Хорошо… Значит, настигла её не семья. Всё-таки удача осталась с мутантом до самого конца: она не дошла до школы, но люди, живущие там, дойдут до неё.
— Зовите Ксавьера! — их было несколько. Теперь мутант различала голос девушки и топот троих человек.
— Ты в порядке? — глаза её были еще открыты, но пелена не давала толком разглядеть того, кто навис над её лицом. — Не волнуйся, тебе помогут.
— Как она?
Люди-мутанты стали переговариваться между собой. Но слишком быстро. Девушка не знала хорошо тот язык, на котором они говорили, и быструю речь не могла разобрать. Хотя, какое это имеет значение? Она услышана небесами — её спасут.
— Das Rudel ist hinter mir her… — прошептала девушка своим спасителям.
Поняли ли они её? Голова не работает, чтобы вспомнить перевод. Но она их предупредила, и это главное.
========== Добро пожаловать, Курт ==========
После клетки, где держали Курта, мир, на который он смотрел из окон машины, синему мутанту казался не просто большим, а огромным. И пусть его самого скрывали за тонированными стёклами, за которыми улицы отдавали тёмными депрессивными оттенками, он радовался, как ребёнок. Глоток свободы — вот что ему не хватало. Больше не нужно было думать о том, кем может оказаться следующий противник в клетке; больше не нужно было биться за свою жизнь. Даже этому он был счастлив. Но и любопытство не покидало маленького мутанта.
Его спутница ехала на переднем сидение и была молчалива. На вопрос о том, куда она его везёт, спасительница лишь отвечала: «К друзьям». К её друзьям? Или к тем,
А спасительница продолжала лишь молчать. Всё, что оставалось делать Курту, — молчать в такт, гадать и переживать.
Когда они свернули с большого города в пригород, а позже — в лес, на душе стало спокойнее. «Друзья», судя по всему, жили вдалеке от населённых пунктов. Значит, те мутанты, к которым везла его спасительница, жили скрываясь. Это приятная новость. Интересно, какие у них способности? Ночному Змею довелось видеть немного таких, как он. Но и от тех он долго был под впечатлением… когда спасал свою жизнь.
— Мы почти приехали, — подала голос спасительница.
Курт невольно заёрзал на месте. Будто бы на первое свидание собирался. Хорошо ли он выглядит? Не напугает ли их с первого взгляда? Спрятан ли хвост? Он заметил, как спасительница усмехалась, наблюдая за его поведением через зеркало заднего вида.
***
Зря он так переживал. На него и не смотрели. Зато сам Курт вечно отставал от спасительницы, осматривая все красоты нового места. Он проходил мимо таких же тинэйджеров, как он сам. И все они не были похожи на мутантов. В смысле, вы посмотрите на них! Курт видел счастливую молодёжь, которая играла в фрисби, не думая о том, что они изгои этого мира. Они не монстры, каким показывали Курта. Они — люди. Просто особенные.
Но иногда кто-то позволял себе показаться таким, какой он есть. Один из игроков не успевал поймать тарелку, и тогда он вытянул свою руку на добрые четыре метра, не дав ей улететь от него ещё дальше. И никто не взглянул на него косо. Дальше поляны, на которой играли, был фонтан, где собрались три девушки и что-то обсуждали. Красивые. Каждая была похожа на райскую птицу. Их потревожил юноша, который подбежал к ним, бросил что-то под ноги, и это неведомое заискрилось, начало взрываться, как петарда. Девушки закричали и разбежались. Но не оттого, что тот парень был мутантом.
— У тебя ещё будет время всё тут осмотреть, — хоть спасительница этого не показывала, но Курт уловил едва заметные нотки раздражения в её голосе.
Да, она права. У Ночного Змея ещё будет время. Если сейчас в него не тыкают пальцем, то и вряд ли начнут. А значит, жизнь тут будет куда проще, чем в клетке.
***
Нового мутанта уже очень быстро обступили люди, представившиеся, как Джин, Скотт, Ороро, ну и сам Ксавьер. Последний больше о чем-то разговаривал со спасительницей, имя которой Курт наконец-то узнал, — Рейвен. А вот Джин и Скотт, изредка перебивая друг друга, общались исключительно с Куртом. Сначала он почувствовал себя не в своей тарелке. Столько внимания к его персоне… Не такого, как когда он выступал. Это было другое внимание. Приветливое. Они не смотрели на Курта как на циркача или клоуна. Они смотрели на него как на человека.