Моя душа в твоих руках
Шрифт:
– Он… он… достопочтимая крона Милисента, простите, но так получилось… Демон не желает просыпаться… Молча отшвыривает от себя тех, кто посмеет приблизиться на расстояние вытянутой руки. А на мои слова, что вам требуется сопровождение, мычит что-то невнятное. Сейчас Волан с Седраком предпринимают, то есть уже предприняли безуспешную попытку его поднять. Может, обойдетесь без него сегодня? А мы пока с Кроном Андалом займемся воспитанием этого… исчадия тьмы. Покажем, как следует себя вести рабу, и в следующий раз он уже не доставит никаких хлопот. Уж ваш отец умеет укрощать даже самых непокорных…
Мужчине явно было некомфортно от сложившейся ситуации, ведь, как ни крути, сейчас страдал его авторитет. А тем более свидетелем его унижения стали две девушки. Поэтому Муххамед то краснел, то бледнел, трясся от негодования и бешенства, но, увы, поделать с взбрыкнувшим демоном ничего не мог, так как не управлял печатью и ошейником подчинения, настроенным исключительно на наш род.
– Что? – Все волнение вмиг смыло волной злости, а тихий смешок Ками лишь подстегнул гнев. Так значит с ним все в порядке, и только мое больное воображение нарисовало страшные раны и истерзанное тело, мечущееся в бреду в общей казарме. А этот гад просто игнорирует приказы непосредственного начальства и калечит наших воинов? Не желает сопровождать меня? Ну, так я ему сейчас устрою! Вот я, дура, навоображала непонятно чего, переживала, а он просто спит! Мерзавец! Да, прежде чем думать о всяких глупостях, следовало вспомнить, с какой легкостью он расправился на Арене с несколькими скарлами, и что демоны обладают повышенной регенерацией! Что ему после этого обычные, пусть и хорошо натренированные, человеческие воины?
– Крона Миллисента, вы куда? – Грозно вскрикнул начальник гарнизона, когда я, перезрев все приличия и вытянутые от шока лица мужчин, побежала в сторону казарм. Недолго думая, за мной припустила сдерживающая хохот Камилла. В одну секунду нас окружили плотным кольцом стражники.
– Отдавать приказы. – Прошипела я ядовитой змеей. – Поверьте, теперь этот раб будет вас беспрекословно слушаться даже во всех мелочах! – Последние слова я громко проговорила, уже вбегая в общую спальню. Старательно не обращая внимания на витающий здесь резкий запах мужского пота, от которого сразу же закружилась голова и к горлу подступила тошнота, я направилась к вольготно развалившемуся на кровати демонюке. Только вот ему она была заметно коротковата и узковата, отчего его длиннющие ноги, которые он положил крест-накрест, заметно свешивались со спинки, мощные плечи свисали с обоих краев, а тонкий хвост с пушистой, золотой кисточкой нервно дергался на полу. Сейчас я была так зла, что даже не обратила внимания на радостно подпрыгнувшее в груди сердце и зародившейся в глубине живота огненный вихрь, что сразу же заставил ослабеть колени. Поэтому пришлось резко затормозить и опереться на один из деревянных стульев. Низкие беленые потолки, казалось, давили на голову, так как я привыкла к совершенно иным пространствам, а аскетичная обстановка, состоящая из грубо сбитых коек, тумбочек, пары шкафов и нескольких длинных столов со стульями заставила в удивлении вскинуть брови. Не ожидала, что здесь настолько суровые условия. Да, не балует батюшка своих воинов.
Вот только в окружающую действительность, где даже покрывала на кроватях были расправлены столь идеально, что отсутствовали малейшие морщинки, мебель стояла строго симметрично, а со сверкающего чистотой пола смело можно было есть, никак не вписывались постанывающие в углу стражники, что, видимо, улетели туда от одного взмаха демона, попутно сбив собой внушительный шкаф, дверцы которого сейчас противно скрипели, норовя в любой момент оторваться и упасть на головы пострадавших. Начальник гарнизона возмущенно хрюкнул и что-то невнятно пробурчал. Видимо выражения были не для девичьих ушей, потому что он в один момент замолчал, глухо извинился и вновь нахмурился. Не успела перевести дух от скоростной пробежки, как кровать под демоном жалобно хрустнула, того и гляди намереваясь рассыпаться на части и в меня уперся алый, полыхающий бешенством взгляд. Стоящие за моей спиной мужчины мрачно наблюдали за этим противостоянием, готовые в любую секунду прийти на помощь, хотя и понимали, что ошейник подчинения не позволит демону причинить и малейший вред.
– Встань! – Резко приказала, прикладывая усилия, чтобы голос не дрогнул. Злобно рыкнув и явно сопротивляясь руне принадлежности, что позволяла мне теперь полностью руководить его действиями, Крам какими-то дергаными движениями поднялся с кровати и, яростно запыхтев, распрямился во весь рост, практически достав своими рогами до потолка. И вот спрашивается, зачем нарывался на эту демонстрацию моей силы? Понимал же, что не сможет перечить, и будет наказан за неповиновение! Или не предполагал, что у меня хватит смелости явиться в казарму и я, покусав локти от негодования, отправлюсь в парк с обычной стражей? А вот и не угадал! Я лучше потом кучу нотаций от отца и бабули выслушаю, чем позволю ему меня игнорировать! Похоже, и он был готов снести положенное наказание от крона Андала, но не выполнять мои распоряжения и тем самым показать, что даже его продажа не способна заставить его следовать чужой воле. Но он же раб! Пусть привыкает находиться в новом качестве! Поэтому проигнорировала его нервный жест, которым он, видимо, пытался мне дать понять, чтобы я немедленно отменила наказание молчанием и произнесла:
– С этого момента ты обязан выполнять все приказы Муххамеда Раиля, главы гарнизона, беспрекословно!
Я с явным удовольствием отметила, как заметно скривилось лицо Крама, и сжались кулаки. Мысленно потерла ладони, посетовав, что стоило это сказать еще вчера, тогда бы и не возникло подобной неприятной для всех ситуации.
– А теперь встань на колени и извинись передо мной за задержку! Немедленно! Для этого позволяю тебе снова начать разговаривать, но с одним условием. Чтобы ни одного оскорбительного слова в мой адрес не сорвалось с твоих губ!
Крам округлил от шока глаза, а потом, видимо до конца осознав, что это не шутка, обжег меня такой всепоглощающей ненавистью, что даже сделалось жутко, но я не подала вида и лишь выше задрала подбородок.
– Милли! – Ахнула Камилла и вцепилась в мою ладонь, зашептав скороговоркой на ухо. – Не стоит его унижать подобным, особенно в присутствии остальных воинов. Не делай так. Отмени приказание, ну пожалуйста. Он же возненавидит тебя и тебе же от этого самой плохо будет. Опомнись. Хуже оскорбления для мужчины и не придумаешь…
Но я раздраженно дернула головой, решив раз и навсегда показать этому зарвавшемуся демону, кто из нас двоих здесь хозяин. Не позволю игнорировать мои приказы! Я хотела по-хорошему обращаться со своим приобретением и прибегать к магическому воздействию руны лишь по необходимости, но он сам решил иначе. И плевать, что душа корчится в муках, а на глаза наворачиваются слезы, когда я смотрю, как этот мужчина, явно пытаясь преодолеть воздействие, отчего на нем вздулись буграми все мышцы, а на лбу выступила испарина, медленно опускается на колени.
– Извини… за задер-р-р-жку… – Глухо прорычал он, расчленяя меня яростным взглядом. Даже пламя на кончиках рогов начало разгораться от буйства эмоций, что охватили моего демона. Против воли залюбовалась его красивым, словно высеченным из гранита, лицом, на котором сейчас презрительно кривились губы. От их вида всколыхнулись воспоминания о наших поцелуях, дыхание перехватило и захотелось, наплевав на окружающих подойти и просто прижаться к ним, чтобы ощутить испытанный прежде шквал эмоций. А его острый, непримиримый взгляд обещал заслуженную кару, которая вскоре меня неминуемо постигнет. Думаю, он даже уже составил перечень пыток, которыми меня непременно подвергнет. Только вот не доживет он до этого счастливого момента. Не судьба.
– Можешь встать. Думаю, дальше вы разберетесь сами. – Холодно улыбнулась застывшему рядом Муххамеду и, не глядя на злющего, как тысяча демонов Крама, подхватив Камиллу, в напряженной тишине покинула казарму. И уже на выходе услышав «пожалеешь еще, конфетка», решила сделать вид, что страдаю тугоухостью, так как сил вступать в очередные препирательства с мужчиной просто не осталось. И не передать, как было сложно выйти из помещения, где находился тот, к которому тянулась сама моя суть, но я успешно справилась и, стремительно выскочив на улицу, глубоко вдохнула раскаленный солнцем воздух.