Моя дверь
Шрифт:
Наш внутренний мир весь из мифов сплетён,
В них разумом массовым верим толпой.
За что б ни взялись – наш мирок окружён:
Учёбой, работой, семьёй, как у всех;
Идеями, мыслями ярких имён.
Используем в жизни чужие плоды,
Но всё принимаем как личный успех.
А если все вычесть чужие следы,
Чем занято наше пространство внутри?
Останется «Я», или залы пусты?
Где прячется «Я» среди этих
Проектор иллюзии где, чёрт возьми?!
Следы средь людей оставляем верней,
Полезное что-то собрав из плодов.
Сквозь рая врата попадаешь в музей,
Но нет в мёртвом зале незанятых мест,
Не всем суждено занять место творцов.
Всех «Я» воплощений-творений не счесть,
Стирает забвение их имена.
В анналы истории чтобы пролезть,
Трудами своими кирпичиком стань
Для новых творений на все времена.
Сансара
Я – неизвестный персонаж, но для тебя
Шаблон привычной социальной плоской роли.
Узришь когда-нибудь мой след, на холм взойдя,
Поймёшь, путём я этим стёр давно мозоли.
Мой путь у края обрывается во тьме.
Там, где известная тебе граница мира.
Туда шагнёшь однажды ты, поверив мне,
Иначе свалишься во мрак без ориентира.
Разбив свой лоб и разодравши пальцы в кровь,
Приходит вера; только так, парадоксально.
Ты продолжаешь создавать своих богов,
Но мы лишь голос, что звучит в нас изначально.
На фотографиях увидишь облик мой,
Узнаешь в зеркале его, суть уловима.
Наступит очередь тебе пройти тропой,
Подумать, след какой оставишь ты и имя.
Не суждено рулить нам вечностью миров,
Обречено забыться всё в умах живущих.
Ты возродишься, как и я, однажды вновь,
Но власть над будущим, однако, не получишь.
Бог умер!
«Бог умер!» – Ницше возвестил —
Пророк безумный новой эры.
Природа – наш теперь творец,
И мы – венец всей биосферы.
Не ищут люди, как им жить,
Меж строк в Писаниях Священных.
Мы всё загуглим в интернет
Иль спросим у напитков пенных.
У друга можно испросить,
Давно собрал он эти грабли.
Ошибок метод тож хорош…
А может, просто я расслаблюсь?
Бог умер… Не к кому мольбу
Направить. Вверх глаза воздену…
С душой что делать? Мне теперь
На рынке душ озвучить цену.
Был замысел: идти путём,
В Писаниях маршрут намечен.
Но нет Творца, и смысла нет,
И мы одни, и век не вечен.
Ответы нынче в нас самих…
Но пусто там, лишь гомон мыслей.
Случайный биоалгоритм
Всё мечется лишённый смысла.
В последний раз
С нами в жизни постоянно
вдруг случается впервой,
Хорошо ли или плохо,
жизнь – качели с суетой.
Что-то странное, худое
или радостный восторг,
Но всегда тот первый опыт
в нас звенит, как медный гонг.
В первый раз объят любовью,
не закрыться от неё;
В первый раз вошёл ты в двери,
здесь теперь твоё жильё;
В первый раз держал ребёнка
под присмотром женских глаз;
Твоя первая награда
привела тебя в экстаз.
С нами реже происходит
гонга звон, идут года,
И всё чаще наступает
наш последний раз тогда.
Но никто не замечает —
в нашей жизни эпизод,
Что последний раз случился,
больше не произойдёт.
Мы глядим без сожалений
на прошедший скучный день,
В череде не замечаем
хрупкость жизни, вечный тлен.
Не считаем и не ценим,
впереди ведь куча лет.
Рок достатком усыпляет,
в кулаке зажат стилет.
Как-то в пробке встретил друга:
пока он не ускользнул,
сквозь окно автомобиля
ему радостно махнул.
«Лучше всех…» – ответил друже,
обменялись парой фраз.
И не понял, что общался
с ним живым в последний раз…
История старых вещей
Странная штука есть в мире вещей…
Вещь лежит недвижимо, бездушна она.
Просто вещь, без души, к нам она холодна,
Пока что-нибудь мы не узнаем о ней.
Вспоминая истории старых вещей,
Возникает в нас вдруг отношение к ним.
Так рассказом своим сущность в них зародим,
Тем поднимем их ценность для мира людей.
Чтобы вещь стала ценной, не нужно чудес,
Лишь легенды рассказывать, ими гордясь.
И чем чаще, таинственней будет рассказ,
Легендарней вещь станет, взрастёт интерес.
Всё стареет, ломается, только не миф.
Интересней становится он от следов,
От отметин, оставленных миром штормов,
И рассказ по отметкам, конечно, правдив.
<