Моя фамилия Павлов
Шрифт:
Один за другим немецкие танки были подбиты, но перед этим русские нанесли удар своими реактивными минометами по двигавшимся за танками моторизованным частям, уничтожив их большую часть и вынудив остатки отступить.
А вот затем начался настоящий кошмар, когда русские перешли в контратаку. Оказалось, что противостояли им не старые русские Т-34 и КВ, уступающие новым немецким танкам, а новейшие тяжелые танки и новые противотанковые самоходки, которые с легкостью подбивали все новые немецкие машины. Повторялся кошмар начала войны, когда вместо ожидаемых старых легких русских Т-26 и БТ они столкнулись с новейшими Т-34 и КВ, с которыми было очень трудно бороться.
Потеряв большинство танков в неудавшейся атаке, остатки отступили, и тут русские перешли в контрнаступление,
Вот так и получилось, что, не встречая особого сопротивления, русские танки рванулись вперед. Однако это оказалось не все, вскоре поступили сообщения, что две мощные группировки русских также перешли в наступление. Самым неприятным было то, что в их составе также оказались новые танки, правда, другие. Главное, что эти танки были способны на равных бороться с новейшими «тиграми». Обе русские группировки развивали свое наступление на Полтаву и до конца дня продвинулись на значительное расстояние.
Уже вечером генерал Паулюс устало смотрел на карту. Если в центре неимоверными усилиями пехоты удалось ненадолго притормозить продвижение русских танков, то вот по флангам такое не удавалось. Паулюсу было ясно видно, что русский удар сходится на Полтаве, и ему предстояло принять очень нелегкое решение. Он понимал, что фюрер будет в ярости, но в противном случае вся его армия окажется в котле, который, судя по всему, русские очень быстро переварят. Хотя он и потерял практически всю бронетехнику и большую часть артиллерии, но у него оставалось еще около половины пехоты. Пока еще не поздно, надо было принимать решение, иначе он не только потеряет остатки своей армии, но и откроет русским свободный путь вглубь немецких позиций.
Наконец он принял очень нелегкое для него решение. Для спасения остатков своей армии он приказал всем частям, как только стемнеет, начать немедленный отход к Полтаве, где им необходимо было закрепиться. Сам он со своим штабом немедленно отбыл в Кременчуг, откуда и намеревался дальше руководить обороной, разумеется, если его не снимут за провал операции «Цитадель».
Его предчувствия полностью оправдались. Хотя он сообщил о провале операции только командующему группы армий «Центр» генерал-фельдмаршалу фон Клюге, но уже утром следующего дня ему пришлось разговаривать по телефону с самим фюрером. Гитлер с самых первых слов начал орать на Паулюса, устроив ему грандиозный разнос, после чего отстранил его от командования и приказал немедленно прибыть в Берлин.
В глубине своей души Паулюс был даже рад такому решению фюрера, он прекрасно понимал, что не сможет удержать восточный берег Днепра и русские все равно в ближайшее время возьмут Полтаву, а затем начнут выдавливать немецкие войска со всей восточной территории от Днепра. Самым страшным было то, что противостоять их танкам было нечем, практически вся бронетехника уничтожена, а противотанковая артиллерия малоэффективна. Хотя сейчас в войска и поступают новые противотанковые орудия, которые намного мощней старых, но и русские, как оказалось, тоже не стояли на месте, и их новые танки гораздо сильней старых.
Сейчас, сдав все дела своему заместителю и двигаясь на полевой аэродром, Паулюс не жалел о своем вчерашнем решении. Да, он, можно сказать, спустил свою карьеру в унитаз, когда приказал остаткам своей армии срочно отступать, но таким образом он ее сохранил. Жаль, что войскам в Харькове не удалось отойти, русские уже перерезали им пути отхода, зато остальные смогли избежать окружения.
Если в первый год войны у него не было ни малейших сомнений, что они легко разобьют русских, то после двух лет войны он очень сильно сомневался, сможет ли Германия победить Россию. Правда, о своих сомнениях он никому не говорил. Прошедшее Харьковское сражение было решающим в этой войне. Если бы их планы удались, и они смогли разбить русские армии под Харьковом, то тогда открылась бы дорога вглубь
Кроме того, лучшие немецкие танкисты или погибли, или попали в плен, и даже если Германия сможет в короткие сроки восстановить численность бронетехники, то вот восстановить экипажи – нет. Невозможно за несколько месяцев подготовить профессионального танкиста, а новички даже на хорошей технике проиграют профессионалу просто из-за отсутствия опыта и умения.
Это было ясно ему, возможно, и другим немецким генералам, вот только как это объяснить фюреру? Любой разговор на эту тему в лучшем случае окончится позорным изгнанием из армии, а в худшем – арестом и, возможно, расстрелом. Скорее всего, фюрер отправит его в отставку, но так, пожалуй, будет даже лучше, он в таком случае сразу уедет в Швейцарию.
Фюрер, сам того не желая, открыл ящик Пандоры. Кто только мог подумать, что русские будут фанатично сражаться до конца, а учитывая их просторы и людские резервы, становилось видно, что молниеносная война, на которую так рассчитывал фюрер, провалилась с треском, и ей на смену пришел старый кошмар немецких генералов – позиционная война на истощение. Вот тут русские имели все преимущества: громадные территории, огромные запасы ресурсов и неисчислимые людские резервы. А кроме того, не стоило забывать и о помощи англосаксов, хотя они еще те твари, но сейчас активно помогали русским, разумеется, не бесплатно, но и их помощь была существенной.
В таких условиях Германия была обречена, и он мало чем мог ей помочь, а раз так, то если ему выпадет возможность, следует уехать, что он и сделает, как только подвернется случай [71] .
На следующий день наше наступление продолжилось и шло довольно успешно, несмотря на отчаянное сопротивление противника. Немцы оставляли в удобных для обороны местах заслоны, но надолго задержать наши войска они не могли. Шедшие первыми, танки в таких местах останавливались, а потом фугасными снарядами своих мощных орудий просто перемешивали с землей любые огневые точки противника. Сразу позади них в боевых порядках механизированной пехоты двигались и транспортно-заряжающие машины, в которых находилось топливо и боеприпасы для танков и самоходок. На каждой остановке они сразу подъезжали к боевым машинам, и начиналась погрузка боезапаса, а при необходимости и заправка.
71
Многие читатели могут сказать: не верю, но такое поведение Паулюса вполне могло быть в новой реальности. В нашей истории он после того, как попал в наш плен, стал сотрудничать с советским правительством, правда, не сразу, на это потребовалось полтора года. И на Нюрнбергском процессе он был не в качестве обвиняемого, а свидетелем обвинения, что стало неприятным сюрпризом для обвиняемых. В 1951 году он переехал в ГДР, где ему предоставили виллу в Дрездене, машину, адъютанта и даже разрешение на личное оружие, там он и прожил до самой своей смерти 1 февраля 1957 года.
Таким образом, уже к вечеру этого дня обе ударные армии и армия Жукова встретились у Полтавы. Достаточно большая территория оказалась в кольце, вот только, к большому сожалению, там практически не осталось немецких войск, так как они, можно сказать, чудом успели выйти из-под удара. Но и так Харьковская группа противника, которая безуспешно пыталась захватить город, попала в окружение. В общей сложности в котле оказалось около 35 тысяч немецких войск, и хотя значительная их часть успела отойти, но тем не менее можно было сказать, что операция «Кутузов» прошла успешно. Были освобождены достаточно большие территории, а кроме того, противник потерпел сокрушительное поражение и потерял на этом участке фронта практически все свои бронетанковые силы и приличное количество артиллерии.