Моя география
Шрифт:
Едва ли в мире найдутся матчи, достойные сравнения с матчами «Селтик» - «Рейнджере» по той атмосфере, в которой они проходят. Лично я могу вспомнить лишь один - тоже своего рода дерби: в 1989 году я играл за киевское «Динамо» против «Спартака», и вид бушевавших 100-тысячных трибун переполненного стадиона (тогда он назывался Республиканским, а ныне - Олимпийским) до сих пор стоит у меня перед глазами. Жаль только, что мы тогда не сумели порадовать своих болельщиков, потерпев неожиданное и обидное поражение - 1:4.
Особый характер противостояния «Рейнджере» и «Селтика» объясняется, видимо, его религиозной подоплекой. «Рейнджере» -
Как известно, именно религиозные разногласия лежат в основе продолжающегося долгие годы конфликта в Северной Ирландии. Неудивительно, что борьба двух футбольных гигантов Глазго привлекает особый интерес жителей Ольстера, и я часто наблюдал за тем, как в дни наших матчей с «Селтиком» к стадиону тянулись вереницы автобусов с болельщиками из Ирландии, которые огромными толпами прибывали в Шотландию на паромах.
От кого-то из них я узнал, что, оказывается, некогда в Ирландии тоже было свое протестантско-католическое футбольное противостояние. Вскоре после возникновения «Селтика» в Глазго, в 1891 году, одноименный клуб появился и в Белфасте, и его матчи против протестантских команд всегда проходили в чрезвычайно накаленной обстановке. Ни один из них не обходился без драк на трибунах, а иногда возникала даже стрельба. В 1949 году, после того как фанаты прорвались на поле и сломали ногу одному из футболистов, этому безобразию решили положить конец. Белфастский «Селтик» был расформирован, и ирландцы в поисках выхода эмоций обратили свои взоры на Глазго.
В свете только что сказанного о религиозной привязанности «Селтика» и «Рейнджере» будет интересно отметить, что в составе «Селтика» всегда играли футболисты-протестанты, тогда как «Рейнджере» очень долго оберегал свои ряды от католиков. Традиция была нарушена только в 1989 году, когда в клубе появился Морис Джон-стон. Приход рыжеволосого форварда сборной Шотландии (он прибыл в «Рейнджере» из «Нанта», а до отъезда во Францию играл за «Селтик») внес страшное смятение в ряды поклонников «синих»: некоторые фан-клубы закрылись в знак протеста, многие обладатели сезонных билетов демонстративно сожгли их перед офисом «Рейнджере».
Слушая многочисленные истории на эту тему, я просто не мог поверить своим ушам. До чего же может доходить фанатизм некоторых людей! Кое-кто, например, начал вести собственную статистику, и если «Рейнджере» выигрывал - 2:1, а победный гол забивал Джонстон, то эти деятели считали результат ничейным. Голы католика они просто не принимали в расчет. А на трибунах вместо традиционного призыва: «Вперед, одиннадцать королевских гвардейцев!» кричали: «Вперед, десять королевских гвардейцев!»
Нетрудно представить, как тяжело приходилось самому Мо, которого ненавидели экстремисты из обоих болельщицких лагерей.
Он боялся жить в Глазго и поселился в Эдинбурге. Фанаты «Селтика» забросали его дом бутылками с горючей смесью. Он нанял круглосуточную охрану. Тогда нападению подвергся его отец.
Печально сознавать, что такая прекрасная игра, как футбол, приносящая радость миллионам, может при этом вызывать и столь низменные чувства. К счастью, ситуация постепенно изменилась, хотя еще долго многих новобранцев «Рейнджере» - Марка Хейтли, Тревора Фрэнсиса, Терри Бутчера и других - подозревали в принадлежности к католической церкви.
Но теперь, слава Богу, все позади. В последние годы за «Рейнджере» играли футболисты из множества стран: Аргентины и Италии, Дании и Норвегии, Германии и Голландии, Грузии и США, России и Украины. Разве сможет теперь кто-нибудь, даже если очень сильно захочет, разобраться, кто из них какую религию исповедует?
Кстати, начались все перемены в «Рейнджере» после того, как у руля клуба встал Дэвид Мюррей. Видимо, это человек широких взглядов, лишенный предрассудков, раз не побоялся бросить вызов старым традициям. Должно быть, он испытывал и добрые чувства к воспитанникам многонациональной экс-советской школы, ведь в разное время пригласил в свою команду Олега Кузнецова, Алексея Михайличенко, Олега Саленко, Шоту Арвеладзе и меня.
Мой первый сезон в Глазго был великолепен: я сыграл 30 матчей и забил восемь голов. К счастью, удалось избежать травм, и я прекрасно чувствовал себя на протяжении всего чемпионата. Даже не припомню ни одной неудачной игры. Разумеется, получать подлинное удовольствие от футбола можно лишь в том случае, если не только ты, но и вся команда играет хорошо. А в сезоне 1998/99 «Рейнджере» играл просто замечательно. На внутренней арене мы завоевали все три трофея: выиграли чемпионат, Кубок Шотландии и Кубок Лиги. Даже в условиях противоборства, по сути, двух клубов такое случается нечасто. Предыдущий хет-трик был сделан нашим клубом в 93-м году, а «Селтиком» - аж в 69-м.
В общем, мы быстро заставили болельщиков позабыть о неудачах предыдущего года. Но, конечно, поклонники ведущих шотландских клубов мечтают и об успехах в Европе, а с этим уже давно большие проблемы. Все дальше уходят в прошлое времена, когда представители Шотландии имели солидный вес в еврокубках. В этом плане первенство продолжает удерживать «Селтик», ведь он в 1967 году выиграл Кубок чемпионов (кстати, первым из британских клубов), а в 70-м еще раз играл в финале этого турнира. «Рейнджере» же сумел проявить себя только в Кубке кубков: в 61-м и 67-м доходил до финала, а в 72-м выиграл этот турнир, победив в решающем матче московское «Динамо» - 3:2. Последний же успех шотландского клуба в Европе датируется 1983 годом, когда Кубок кубков был завоеван «Абердином» (тогда командой руководил мой будущий босс в «Манчестере» Алекс Фергюсон).
В сезоне 1998/99 мы участвовали в Кубке УЕФА, но не смогли далеко пройти в этом турнире. Правда, встречались мы с довольно сильными соперниками: сперва обыграли немецкий «Байер» из Леверкузена, а потом уступили «Парме». Первый матч на «Айброксе» закончился вничью - 1:1, а во втором мы даже вели в счете, но в итоге все же уступили - 1:3. В ответной игре в Италии я, к сожалению, участия не принимал: накануне матча у меня резко подскочила температура.
Встречи с «Пармой» дали мне возможность увидеться с моим бывшим тренером Альберто Малезани. Дела в новых клубах у нас обоих шли хорошо, по крайней мере, жаловаться не приходилось. Мы были на пути к национальному хет-трику, а Малезани с «Пармой» занял в том сезоне четвертое место в чемпионате и выиграл Кубок УЕФА. Финальный матч тогда проходил в Москве, в Лужниках, и «Парма» уверенно победила «Марсель» - 3:0.