Моя кровь
Шрифт:
Солнечные зайчики бегут по окнам машины, они попадают тебе в глаза, заставляя морщиться. Ты погружен в музыку. Ритм твоего сердце подстраивается под музыкальный. Кажется, что сейчас оно выпрыгнет. Глаза загипнотизированы двигающимся пейзажем по ту сторону стекла. Он медленно меняется, и каждый раз ты забываешь предыдущий. Хочется закрыть глаза и погрузиться в мысли, но страх упустить что-то берёт вверх, и ты сдерживаешься, чтобы не уснуть. А так хочется мечтать — о тысячи пропущенных шансах, о диалогах, в которых ты не участвовала, о возможных событиях.
Я записала письмо Аннет на телефоне, чтобы потом перезаписать на бумагу. Повернув голову, мне удалось ненароком посмотреть на Алекса. Наверное, это первый раз, когда он был в не строгой одежде, не считая домашнюю — рваные джинсы и черная майка. Они придавали его образу «резкость» и «крутость».
Он откинулся назад, и его голова лежала на подушке сидения. Он мирно лежал, а может быть и спал, за темными очками нельзя было определить. Его слегка приоткрытые пухлые губы привлекали моё внимание. И пока они не затмили мой разум полностью, я прошлась языком по нижней губе и отвела взгляд.
Аннет, надеюсь ты можешь прочувствовать атмосферу через мои письма.
Последнее время, меня всё мучает вопрос — Что такое чувства? Это то, что мы чувствуем. Понятно. А почему они зарождаются в первую очередь? Почему вообще мы должны чувствовать? Не проще ли, если бы эмоций не существовало? Мне хочется закрыть глаза и оказаться там, где ты сейчас. Как же жизнь ощущается там? Есть ли там то, что мы называем чувствами?
Сильно скучаю,
Физически живая Фрейя.
Я облокотилась на дверь машины и съежившись, провалилась в сон.
***Быстро пройдя паспортный контроль, мы стали ждать наш самолёт. Человек в синей униформе подошёл к нам и поздоровался.
— Мистер Миллер, посадка на ваш личный самолёт начнётся через 20 минут. Не желаете ли выпить чего-нибудь, пока ждёте?
У мужчины был высокий, успокаивающий голос.
Алекс посмотрел на меня и, когда я поняла, что он ждёт моего ответа, отрицательно покачала головой.
— Благодарю, Рэндалл, ничего не нужно.
Рэндалл улыбнулся широкой улыбкой, выставляя напоказ свои идеально белые зубы.
— Хорошего отдыха, — сказал он пред тем, как удалиться.
И как можно быть таким позитивным рано утром?
Я надавила на виски, массируя их круговыми движениями, пытаясь взбодриться. Головная боль отдавалась по всему черепу. Но это не было мучительно. Она просто была. Словно, чтобы напомнить, что я настоящая.
Последнее время у меня были проблемы с осознанием реальности. Мне было сложно присутствовать в собственной жизни. Я усмехнулась мыслям потому, что звучало это тоже странно. Но иногда я могла просто замереть, как застывшая картина. Пялясь на экран или на стену. И после того, как мне удавалось выйти из этого жуткого транса, я шла в ванну и смотрела в зеркало. Не узнавая себя.
Что это за человек по ту сторону?
Но меня настигло ужасное осознание.
В горле стоял ком. Я забыла, как дышать. Не могу…
— Фрейя, детка, посмотри на меня!
Звук шёл словно из туннеля. Знакомый голос.
— Солнце, ты меня слышишь?
— Да.
Мой рот двигался, но было ли слышно, что я сказала?
— Фрейя, возьми мою руку.
Это был Алекс. Я видела его и протянутую руку.
— Умница, теперь дай мне свою вторую руку.
Он кажется попросил воды, но я была слишком занята его командами.
— Так, теперь дыши со мной. Вдох… Выдох. Вдох, ещё глубже, молодец, теперь выдох.
Он отпустил мои руки, чтобы взять бутылку и передать её мне.
После того, как я выпила воду, он выплеснул её на свою руку и положил на мой лоб. Холодное прикосновение привело меня в чувства.
— Ты в порядке? — спросил папочка с глубоко обеспокоенным видом.
— Да.
И это была правда. Я в порядке.
— О чём ты думала? Конечно, если можешь говорить об этом.
Мне совершенно не хотелось говорить, но лишь одного его взгляда было достаточно.
— Мы не можем доверять нашим глазам. Мозг всегда обрабатывает информацию.
Проговаривая вслух такую бессмыслицу, мне стало стыдно. Но выражение лица Алекса говорило обратное. Он задумался о моих словах.
— Я бы выбрал не видеть всю правду, если бы у нас был выбор. Чаще всего правда не стоит того, она только ранит тебя.
Он странно улыбнулся, но продолжил:
— На самом деле у меня не лучшее зрение, но я не хочу видеть, поэтому и не ношу очки. Мы не готовы к реальности. Потому, что не правда огорчает нас, а то, как мы на нее реагируем.
В следующий раз, я улыбнусь своему отражению.
***Четыре часа полета прошли мигом потому, что я уснула на плече Алекса.
Я проснулась первая и смогла насладиться моментом. Сильные руки папочки прижимали меня к телу мужчины. Моя голова лежала на его груди, и я прислушивалась к его ровному сердцебиению. Оно отвлекало меня от лишних раздумий. Аккуратно подняв голову, я принялась изучать его лицо. Его длинные черные ресницы иногда трепетали во сне. Мои глаза, как всегда, остановились на его губах. Сколько раз я раздумывала коснуться ли их и не решалась.
К нам подошла стюардесса и сообщила о скором приземлении, поэтому пришлось разбудить Алекса, который спал так мирно.
Что же будет с нами? Каждый раз, когда мы приближаемся, он отталкивает меня. Сколько бы я не уговаривала себя, чтобы забыть о чувствах к нему, я не могла. Он злит меня и притягивает в одно и тоже время.
В тот момент, я решила для себя — эта неделя определит всё. И хоть я даже не могла думать о разлуке с ним, но это могло быть единственным правильным решением.