Моя любимая мачеха, или Она не твоя

— Жениться на незнакомой девчонке только потому что она дочь партнера? Мечтай! — сын упрямо сжал губы и вздернул подбородок, всем своим видом демонстрируя мне решительность своих слов.

— Почему нет? — спокойно поинтересовался я, словно на кону не стояло дело всей моей жизни. Да и не только моей.

Нашу фирму основали два друга: мой отец и дядя Тимур. Оба жилы рвали, чтобы оставить своим детям империю. Cейчас я шел по их же стопам. Ради этого идиота стараюсь ведь.

— Я не совершу твоих ошибок, — метко ударил

сын. — Или ты хочешь сказать, что сам хотел в девятнадцать лет жениться на дочери мэра? — Роман зло усмехнулся. — Ни за что не поверю! Знаю. Это все дед! Теперь и ты решил поступить так же со мной?

Я усмехнулся. Так же? О, нет, дорогой мой мальчик, со мной не разговаривали, не убеждали. Лучше ему не знать никогда это “так же”.

— Милена красивая, умная молодая женщина, получившая образование в Англии. Девочка всю свою жизнь провела в закрытой школе, а затем в университете. Ты мог хотя бы познакомиться с ней, поговорить перед тем, как принимать решение?

Я видел фото девушки. Уверен, Рома передумает, как только встретится с этой красоткой.

— Если тебе так нужен этот брак — сам и женись, а меня не приплетай!

Руки сына сжались в кулаки, а голос все-таки сорвался на крик.

Молодой, горячий еще, муж с него, как и начальник отдела, еще “так-сяк-никак”.

— Ладно, ступай, поговорим об этом позже. Остынь и подумай спокойно.

— Я не передумаю! — заявил мне на прощание Рома и вышел, хлопнув дверью.

Я устало оперся на спинку кресла и прикрыл глаза. Солнцев сильно сдал за последний год. По тем справкам, что я навел, у него большие неприятности со здоровьем. После той жуткой аварии десять лет назад, когда погибла почти вся его семья, за исключением младшей дочери, у мужчины часто похватало сердце. В прошлом году он даже операцию перенес. Уже тогда мой главный акционер начал вести эти разговоры о родстве семей.

Вчера же он поставил меня перед фактом. Через неделю возвращается его дочь Милена, и он будет искать ей мужа, которому в качестве свадебного подарка и подарит акции “Макс-строя”.

Последние пять лет фирмой руководил я почти единолично, с голосами дяди Тимура у нас был контрольный пакет. Теперь же все может измениться. Если те же сорок процентов будут у другого владельца, то мне придется договариваться с мелкими акционерами и курс развития компании может круто измениться.

Меня это не устраивало. Я открыл папку и взял в руки фото девочки. Красивая, наивная, с огромными небесно-голубыми глазами, как у олененка.

Она вся дышала юностью, чистотой и … Я остановил сам себя. Не стоит так думать о будущей невестке.

Наверное, я не с того начал. Нужно было Роме показать фото девушки, а потом завести речь о браке.

Тем же вечером я дал ему папку со всей информацией по Милене Солнцевой.

— Утром за завтраком обсудим, — спокойно сказал я.

Рома промолчал в ответ. Только сильнее сжал вилку в руке.

Ничего, побесится да успокоится. Милена, в отличие от его матери, к нему придет невинной, а не после череды охранников. Да и девочка спокойная, домашняя, а не любительница клубов и выпивки, видно сразу. Ему не придется терпеть истерики взбалмошной идиотки.

Знал бы он, как Катя громила дом, когда я запрещал ей беременной ехать в клуб. Думал, материнство ее изменит, но нет. Жена бросала новорожденного сына и ехала тусоваться. Я же разрывался между учебой, сыном и работой на фирме отца.

Когда очередной ее пьяный загул закончился аварией и сломанной ногой, Катя наконец-то очнулась. Несколько лет мы жили спокойно, тихо, растили сына. Я даже стал к ней привыкать, испытывать привязанность, а потом в нашей жизни появился Рикардо, учитель сальсы. С ним-то моя благоверная и сбежала.

Страстный, не менее взбалмошный и авантюрный, чем она сама, испанец нашел управу на Катю.

Шесть лет назад она вернулась в Россию, приехала на совершеннолетие к сыну. Решила помириться, попросить прощения, что бросила его. Рома не простил, не понял, и общаться с ней не стал. Я знал, что он не доверяет женщинам, особенно тем, которые так похожи на его мать, но эта Милена совсем не такая. Эта девочка сможет залечить его раны, потому что и сама слишком многое потеряла в этой жизни.

В одиннадцать лет осталась без матери и двух старших братьев, с отцом, который прятал взгляд от дочери. Потому что не уберег их семью, ведь за рулем того авто был именно он. А еще потому, что Милена была так похожа на свою мать, его любимую Нани.

Дядя Тимур отправил дочку в пансионат, лучший в Великобритании. Он не скупился на деньги, но лишил девочку тепла и любви.

Я надеялся, что эти двое смогут понять друг друга. Верил, что Милена может стать для Ромы хорошей женой, но давить на сына не хотел.

— Я не женюсь на этом Бэмби, — заявил сын за завтраком.

— Хорошо, — спокойно ответил я, разрезая блинчик.

— Так просто? — удивился Рома.

— Да, — кивнул. — Значит, женюсь я.

— Что? Ты не можешь говорить серьезно! — отбросив салфетку, взбесился сын.

— Почему нет? Она красивая, молодая, родит мне еще детей. К тому же, сорок процентов акции на дороге не валяются. Я не позволю дело моего отца и мое растащить какому-то молокососу.

— Делай, что хочешь!

Взбешенный Роман вылетел из кухни, а я улыбнулся. До приезда Милены еще шесть дней. Он передумает.

Милена

Самолет прилетел без опозданий, проверку на таможне я прошла быстро, как и получила свой багаж. Все определенно шло хорошо, но я все равно волновалась, не зная, какой будет наша с папой встреча. Я столько раз представляла ее, репетировала то, что скажу, но заметив в толпе встречающих единственного родного человека на всей земле, растерялась.

— Привет, — отец все также стоял в нескольких метрах от меня, сжимал в руках огромный букет персиковых роз, которые так любила мама, и не решался сделать шаг навстречу.

Я сама тоже застыла на месте. Мы столько лет не виделись, скайп не в счет. Я все еще ужасно злилась на него, но и скучала не меньше.

— Привет, папа, — прошептала я и бросилась в его объятья.

Как же мне их не хватало! Крупный, неповоротливый медведь, как называла его мама, совершенно не умел выказывать свою любовь, но то, с какой силой он прижал меня к себе, говорило громче любых слов. Отец тоже скучал. Он не вышвырнул меня из своей жизни, он любит меня, как умеет.