Моя любимая мачеха, или Она не твоя
Шрифт:
Но дверь всё равно открылась, в палату влетел отец. Застыв у кровати, полоснул по мне взволнованным взглядом. Повисла напряжённая тишина.
— Это не вам, — нашёлся Яромир.
— Я догадался, — процедил отец и, будто взорвавшись, загремел на всю палату: — Что произошло?!
Вперёд выступил Яромир:
— Баграт Святославович, я…
— Алла изменила мне, — перебил я. — Застал сучку в постели с любовниками, вот и последствия.
— С любовниками? — уже спокойнее протянул отец и покачал головой: — Ничуть не удивлён. Я говорил тебе, что эта девушка…
— Да, да, — закрыв глаза, перебил я. — Ты был прав и бла-бла-бла. Следующий пункт.
— Я говорил с врачом, — недовольно буркнул отец и многозначительно посмотрел на Яромира.
Тот тут же широко зевнул и поинтересовался:
— Раз вы тут, можно я пойду? Чертовски устал! Вечеринка, драка…
Отец сухо кивнул, и друг, на ходу доставая телефон, вышел. Я же напрягся всем телом в ожидании того, что скажет отец. Что, если Милена призналась? Сердце заколотилось, как сумасшедшее, мысли заметались. Но я был готов к серьёзному разговору.
Глава 25 Роман
— Как ты себя чувствуешь?
Я смотрел в потолок, который сейчас был единственным, что связывало меня с Миленой. Насколько же я жалок, раз даже проникся к штукатурке, которую недавно ненавидел. Сейчас я воспринимал отца, как соперника. И в то же время он оставался моим отцом, человеком, которого я уважал.
— Чувствую, что по мне проехался поезд, — буркнул я. — Ты же разговаривал с врачом.
— И он мне рассказал о снимках и анализах, — коротко кивнул отец. — Но о моральном состоянии я решил узнать у сына.
Я промолчал, ощущая растущее напряжение. Что я мог сказать? Что раздавлен, потому что сам себя загнал в ловушку? Что бросился в драку только чтобы наказать себя за то, что причинил вред его жене? Что мне предложили больничный режим дома с посещением врача, но я предпочёл остаться в клинике? Что я хочу его жену и не знаю, как всё исправить, потому и не спешу встретиться?
— Милена… — начал отец, и я вздрогнул. Глянул на него так, что отец нахмурился. — …У вас точно что-то произошло.
Я выдохнул, осознав, что на несколько мгновений застыл, даже сердце замерло. Но Милена не рассказала мужу о нашей ночи. Что это? Отсрочка или надежда? Она не успела признаться или послушалась меня и не стала рассказывать?
— Роман, — нарушил тишину отец и, скрестив руки, навис надо мной. — Милена плакала. Я хочу знать причину.
— Это твоя жена, — попытался увильнуть я от ответа. — Откуда мне знать, что её печалит?
— Может оттуда, откуда ты привёз её вчера вечером? — спокойно спросил отец.
— Если ты про вечеринку, — лениво проговорил я. — Твоя жена вела себя прилично. Много не пила, на столе не плясала, со студентами не уединялась.
— Тогда почему вы так рано вернулись? — продолжал допытываться отец.
— Ей стало нехорошо, — буркнул я. — Просто отвёз мачеху домой. Надо было бросить её там?
— Нехорошо? — заволновался он. — Но почему же она плакала?
— Может, месячные…
Я закрыл глаза и пожелал, чтобы отец исчез. Вот прямо сейчас провалился сквозь пол. Пусть хоть что-нибудь произойдёт. Мне и так херово от воспоминаний, так ещё и этот допрос… Я бы вывалил на отца правду без утайки. Ещё вчера я планировал сделать это. Но в момент, когда я заглянул в наполненные болью и отчаянием глаза Милены, всё изменилось.
Я стал другим. И мир вокруг, и люди. Всё поменялось. И осталось прежним.
— Рома, — не отступал отец. — Подумай, что могло так расстроить Милену. Может, ты что-то сказал или…
Раздался звонок, и он отвлёкся. Глянул на экран, и на миг его лицо преобразилось. Глаза засияли, губы тронула мягкая улыбка.
— Да, моя милая, — проворковал отец, и у меня в груди словно всё застыло. Так захотелось выдернуть телефон из его рук. Разбить о стену. Чтобы никто не смел так разговаривать с моей женщиной. С моей! — Рома в порядке. Он… Что?!
Он замолчал, но судя по исказившемуся лицу, хотел закричать. Сердце ускорило свой бег, в лицо бросился жар. Что она сказала? О нас? Я весь подобрался, готовясь дать отцу отпор и заявить, что буду бороться за любовь женщины, которая этой ночью стала моей. Да, я так и скажу ему: она не твоя!
Отец уронил руку и растерянно посмотрел на меня:
— Твоя мать приехала.
— Она не… — громко начал я и осёкся. — Мать?
— В нашем доме, — присел отец на кровать. Взъерошил волосы. — Милена сказала, что с ней мужчина и…
— И? — хохотнул: — Мама сбежала с одним испанцем, а вернулась с двумя?
— Верно, — растерянно посмотрел на меня отец.
Я мотнул головой, не в силах поверить в наглость этой распутницы.
— Похвастаться привезла, что ли?
— Она беременна, Ром.
Я застыл на миг, переваривая эту новость. Скривился:
— То есть мамаша не просто бросила меня, но ещё и скоро обзаведётся заменой?
— Мне надо возвращаться, — решительно поднялся отец.
Губы его плотно сомкнулись, брови сошлись на переносице. Я знал это выражение лица, — обычно за ним следовало что-то неприятное. Поэтому был рад, что на этот раз наказан буду не я. Пока…
— Кстати, как твоя командировка?
Вопрос мой застал отца у порога. Он обернулся и улыбнулся слегка виновато:
— Никак. Я сорвался обратно, не дождавшись совещания. Не мог успокоиться, будто чувствовал что-то.
Сердце моё ёкнуло. Да, верно. У отца всегда была отменная интуиция. Правильно он чувствовал.
— И вот — ты на больничной койке, — закончил отец. И добавил мрачно: — Да ещё гости из Испании на мою голову.
— Пока на голову Милены, — сухо напомнил я.
— Я приду завтра, — в любимой манере попрощался отец. — Нужно обсудить дальнейшие планы по твоему проекту. Раз командировка сорвалась, я решил прислушаться к тебе и попробовать твоё предложение.