Моя любовь навсегда

Мелевич Яна

Какие договоренности у Андрея Радова с матерью его ребенка, Антон не знал. В последнее время новостные паблики гремели статьями, что известная актриса закрутила страстный роман с отцом своего сына. Известным юристом, выходцем из богатой семьи.

Мельком Влад между встречами упоминал, что раньше отношения пары напоминали, скорее, холодную войну, чем любовные страсти. Андрей то грозился отсудить ребенка, то теперь всем показывал видимость возможного создания новой ячейки общества.

«Наши противоречия забыты. Планируем строить любовь,

сажать сыновей и растить деревья».

Но, похоже, что не все так гладко в рыжем королевстве.

Несколько месяцев назад именно Антон первым обратился за помощью к Оксане. Сначала она отказала, потом под давлением новоиспеченного бойфренда сдалась. Занятия и встречи проводились под неусыпным контролем Андрея.

Мало похоже на здоровые отношения, но Антон предпочитал не ввязываться. Люди взрослые, сами разберутся. Да и Радовы очень радовались новому члену семьи. Юный Стас быстро прописался в сердцах дедушки и бабушки. Кристина и Сергей задаривали внука презентами, о чем тот неизменно хвастался Даньке — брату Наташи. Так что хотел Антон или нет, он был в курсе последних изменений в семье лучшего друга своего отца.

Себя виноватым Антон не считал, он лишь использовал на максимум все имеющиеся связи. Даже с Наташей у него вышло именно так. Как-то между делом она поделилась идеей создания программы, когда долго сокрушалась, что упустила Вадима.

Антон же вцепился в перспективу руками и ногами. И уговаривать не пришлось, чувство вины иногда объединяло получше всякой дружбы. Только разговаривать с Наташей сегодня так не стоило. Все-таки они команда.

— Когда все закончится, ты забудешь о Боярышникове, — проговорил Антон. — Никто не посмеет тявкнуть в твою сторону.

— О, я бы хотела вообще забыть обо всех мужчинах, кроме сына! — воскликнула Оксана, и Антон улыбнулся.

— Попроси Медведя, он набьет брату морду. Давно рвется.

Упоминание старшего из сыновей Радовых, Михаила, наконец развеселило помрачневшую Оксану. Смеялась, пока не послышался грохот у дверей. Она затихла, ребята прекратили суетиться, а Наташа удивленно воскликнула на весь цех:

— Настя, привет.

— Еда! Еда! Пиццу принесли! — завопили хором юные программисты.

Первыми к долгожданным коробкам ринулись Артем, Ваня и Юра. Одиннадцатиклассник растолкал младших собратьев по команде, расправил широкие плечи и заулыбался чересчур радостно.

Антон с высоты второго сектора видел, как Сомов восторженно запел типичный поток комплиментов его сестре. Сама Настя почти не обращала на него внимания: вручила подоспевшему Пете два пакета, потом велела идущему за спиной курьеру поставить коробки на ближайший свободный стол.

— Кыш, чайки! — рявкнула она и отмахнулась от надоедливого поклонника-школьника. — Моя с ананасами. Кто тронет — голову откушу.

— Тебе разве разрешают есть нездоровую пищу? — хохотнул Антон, перегнувшись через перекладину. — Какими судьбами, сестра?

— Иначе ты умрешь с голоду, — услышал в ответ ехидное замечание, хотя

сама Настя даже не обернулась. — Ручки из жопки, а дети голодные.

— Очень голодные! — опять раздался нестройный хор.

Побросав планшеты, пульты и кабели, пять мальчиков и три девочки набросились на пакеты. Извлекли на свет несколько контейнеров, одноразовую посуду из биоразлагаемого пластика. Восхищенно поцокали языками на предусмотрительность Насти. Один из парней заявил, что «чужая тетя» заботится о них лучше начальника.

Легкий подзатыльник по русой макушке от Юры Сомова завязал говорливому Кеше Клеткину язык морским узлом. Тот, конечно, для порядка поворчал, но обо всем забыл, когда долгожданная пицца поманила пьянящим ароматом вечно голодного студента.

— Анастасия, — набравшись смелости, Юра пододвинул табурет поближе к сестре Антона. — Скажите, а вы вечером свободны?

Скрипнули по бетону ножки, Юрин взгляд Юры скользнул по женской фигуре. Алина Финикова неприязненно покосилась в сторону Насти, но ничего не сказала. Молча запихнула в рот горсть китайской лапши, пока ее подруги, Марина с Ирой, с сочувствием переглядывались.

Ребята перестали жевать, Антон захлебнулся чаем, Наташа — оливкой. Вот Оксана, наоборот, спрятала лицо за кружкой и подавила смех, отделавшись легким фырканьем. Вытянув руку, она постучала ему между лопаток, чтобы не умер от удушья.

— Спасибо, — сдавленно прохрипел тот, прочищая горло.

— Нас снимает скрытая камера? — громким шепотом поинтересовалась у него Наташа. — Или я чего-то пропустила. Мы попали в лырный ситком?

Настя со свойственным ей безразличием пожала плечами и, дожевав кусок пиццы, потянулась за вторым.

— Восемнадцать-то есть? — бросила она, игнорируя шипение брата и всякие знаки возмущения.

— В следующем месяце будет. — озадачился Юра. — А что?

— Жаль. Молодым помрешь.

Уточнить причину ранней кончины Сомов не успел, хохот Антона окончательно сбил парня с толку. С минуту он наблюдал, как его начальник, обхватив бока, веселится.

— Не понял, — протянул Юра почти агрессивно, рядом тихо вздохнул Петя. В тишине промелькнуло тихое: «Вроде умный, а дурак».

— Ну, ну, — хмыкнул Антон и пояснил едко: — Умерь пыл, малолетний съемщик. Ты все же не девочку за углом снимаешь, на мою сестру замахнулся. Старовата она для тебя, поищи объект для пускания слюней по возрасту.

Каблук под столом безошибочно попал в коленную чашечку, обтянутую джинсами. От боли он зашипел, потер ушибленное место и гневно посмотрел на сестру.

— Ты кого старой назвал, братец? — прищурилась Настя. — Как бы два года разницы не в твою пользу. Или речь про мозги? Тогда да. У тебя разум вечно обиженной десятилетки.

Подростки засобирались. Кто-то хватал булочки, другие тарелки с остатками еды, и подскакивали с мест. Атмосфера накалилась, Петя дернул рукав застывшей Алины и кивнул на оставленные планшеты, предлагая вариант бескровного побега.