Моя маленькая Мэри
Шрифт:
— А предал-то кто?
— Сириус, — обронила Энн и снова принялась мешать льдинки в бокале. — Не знаю, что на него нашло, он же и Питера убил, и еще дюжину человек…
— Погоди-ка… — Папа прищурился и назвал дату. — Взрыв на людной улице в Лондоне, у половины свидетелей амнезия, остальные несут какую-то ахинею… Оно?
— Наверно. Да, вроде бы его взяли в Лондоне, на месте преступления. А теперь он в тюрьме, пожизненно… Больше я ничего о нем не знаю.
— А ты не наведывалась в этот ваш волшебный мир хотя бы за прессой? — прищурился папа.
Она
— Боялась. Внешность у меня приметная, могли и узнать, несмотря на чары. Да и что меня могло там интересовать? Писали о Гарри недолго, теперь вот снова принялись, когда он в школу пошел.
— А откуда ты знаешь, что недолго, если не читала? — улыбнулся папа, расставивший простейшую ловушку. Энн жгуче покраснела. — Ну, ну, милая, скажи папочке…
— Только туда-обратно, купить «Пророк» и «Придиру», — ответила она безнадежно. На этот раз она вроде бы говорила правду. — Ну теперь-то все?
— Ага, — сказал отец. — Только, раз ты уж колдунья, поди, отремонтируй наконец эту чертову газонокосилку!
— Я не…
— Заодно и научишься, — ответил он. — Мэри, покажи ей, где там что. Пускай поколдует вволю, наверно, соскучилась по настоящей работе…
«А, вот как она так быстренько стирала и убиралась, — сообразила я. — Я из школы вернуться не успела, а уже все блестит, белье сушится, посуда вымыта, газон подстрижен, а Энн телик смотрит… Ха! Надо тоже освоить эти фокусы, в жизни пригодится.»
Мы с Энн дошли до гаража, я показала ей разобранную газонокосилку, любезно предложила принести палочку… и вот тут-то она со всей силы ударила меня по щеке.
— Мерзавка… Шпионка маленькая… — прошипела она.
Я успела уклониться — папина наука, — Энн едва задела меня кончиками пальцев, но, признаюсь, я от нее такого не ожидала!
— Я ничего не скажу папе, — медленно, с расстановкой, совсем как Малфой, произнесла я, потерев щеку, — только потому, что он на тебе живого места не оставит. Но еще раз хоть пальцем меня тронешь…
— Ты забыла, что я волшебница? — улыбнулась она.
— А ты забыла, что я твоя дочь и тоже ведьма? — ответила я в тон. — И, кстати, он может хоть сейчас твою палочку сломать. Без нее ты вряд ли сможешь наколдовать больше, чем я со своей, а на предупреждения из министерства плевать я хотела. Проверять будем? А я могу и в аврорат заявить, пусть-ка уточнят, кто ты такая на самом деле!
— Ты дочь своего отца, — с презрением сказала Энн и отвернулась.
— Жалко Гарри, — сказала я ей в спину. — Он тоже явно сын своего отца…
Мы не разговаривали с Энн до самого моего отъезда в школу.
Папа не пожелал рисковать, палочку ей не вернул, спрятал в сейф на работе. Мало ли у него там странных вещественных доказательств! Потом подробно выспросил у меня, может ли Энн аппарировать в волшебный квартал без палочки, купить другую и так далее, и так далее. Я честно рассказала обо всем, что знала и успела услышать, и пообещала расспросить Малфоя — тому точно известно больше. Но, в общем, мы с папой сошлись
— Эй, Мэри, — сказал папа, провожая меня на вокзале. — Что загрустила?
— Я не загрустила, я о тебе беспокоюсь, — честно ответила я. — Мало ли…
— Ничего, я все писал на диктофон. Копии в двух разных сейфах… и вот тебе еще одна на сохранение, на случай, если я что забуду, — сунул он мне крохотную кассетку. — Расшифровки разговора я тоже рассовал по разным местам. Ну и систему пароль-отзыв ты помнишь, а?
— Конечно, пап, — ответила я.
Мы так условились: я пишу домой, он отвечает, справится уж с совой-то. Если в письме нет какого-то заранее оговоренного слова или, наоборот, есть, значит, что-то не так.
— Ты ее любишь? — спросила я без обиняков.
— А черт его знает, — задумчиво ответил он, сдвинув фуражку, чтобы почесать в затылке. — Десять лет вместе, а что на уме у нее, понять не могу. Вроде все было хорошо, пока ты не обнаружила… ну…
— Ну опять я виновата!
— Нет уж, я тебе сто раз говорил, лучше знать, чем не знать, — сказал он серьезно. — И поаккуратнее в этой школе. Кстати, к сводному братцу приглядись, может, он не совсем уж дурной?
— Мы его позадираем и поглядим, — ухмыльнулась я.
— Иди… задира, — снова подергал он меня за косу и дал шлепка.
— Эй, а ну одерни, а то всех женихов отобьешь! — возмутилась я, и папа дернул меня за подол футболки. — Я уехала!
— Пока!..
— Привет, — сунулся в купе Малфой, когда мы уже отправились. — У тебя пара местечек осталось?
— Залезай, — кивнула я. — А парни твои где?
— А сейчас придут с багажом, только тащить далековато, через весь поезд, мы же чуть не опоздали. Мама с папой меня всего обслюнявили, отпускать не хотели… А ты чего такая загадочная?
— Так. Вскрылись кое-какие семейные тайны.
Я скинула кеды и забралась на скамейку с ногами, обхватив руками колени.
— Судя по твоей физиономии, неприятные, — заключил Малфой.
«Говорить? Не говорить?» — мелькнуло в голове.
— Слушай, — быстро сказала я, — ты был со мной в походе, понял, что такое один за всех и все за одного, так?
— Вроде бы понял, — обескураженно ответил он.
— В глаза мне посмотри.
— Зачем? Ты что, легилименции учишься?
— Дурак, так просто посмотри! Внимательно! — вышла я из себя.