Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 6
Шрифт:
Ткачен сдержанно рассмеялся. Андрей только улыбнулся.
— Ну все, приехали, — посерьезнел Ткачен. — Первый у нас по пути Петрович и его кабак.
Девятка заехала во двор, стала за небольшим кафе, что ютилось на первом этаже пятиэтажки.
Бросив машину прямо на проезде, Ткачен вышел наружу. За ним последовал и Андрей. Парнишка-работник, куривший у черного хода, равнодушно уставился на подъехавших братков.
— Слышь, — позвал его Ткачен. — Петрович на месте?
— Угу, — кивнул парень.
— Ну-ка,
— Щас, — буркнул парень, стал торопливо затягивать бычок.
— Шустрее давай! Не видишь, люди деловые торопятся! — Набычился на него Ткачен.
Парень выдул вонючий дым, щелкнул бычком и быстро скрылся в здании.
Ждать пришлось недолго. Уже минуты через три, высокий и сутуловатый старик с седыми усами вышел из кафе. Непонимающие осмотрел Андрея и Ткачена.
— Мужики, а че такое? — Удивился старик.
— Петрович, дебилом не прикидывайся, — ухмыльнулся Ткачен. — Сегодня какое число? Платить пара.
— Пацаны, так я ж договорился, — развел руками старик.
— Че? С кем ты договорился?
— С Ваней.
— Каким еще Ваней?
— Ваней Прапором. Он же из ваших. Я с ним и договорился. Выручка в этом месяце так себе. Он разрешил погодить неделю. А я ему за это сотку сверху накину.
— Слышь, не знаю я ни о каких там твоих договорах, — Ткачен подтянул вислые джинсы так, чтобы поверх его черной футболки показалась рукоять ПМа, торчащего за поясом. — Время подошло, — плати. Нехер мимо Кулыма какие-то свои мутки мутить.
— Мужики, да вы че? — Уставился испуганно на них старик, названный Петровичем. — А на че я буду продукты закупать? А бухло? Ну, погодите вы недельку… Я…
— Головка от ху#, — выдал Ткачен и достал ствол.
— Тихо-тихо, мужики, — поднял руки испуганный Петрович. — Ладно. Щас будут деньги. Только давайте без этого.
— Тащи давай.
Андрей глянул на Ткачена, и бандос ему улыбнулся, закурил. Шелестов в ответ тоже растянулся в довольной улыбке. Андрей почувствовал власть. Власть страха и силы. Кажется, тут, рядом с Ткаченом, он был кем-то. Был значительным человеком, которого уважают и бояться. Человеком, стоящим над всей этой усатой тараканью, что копошиться под ногами, зарабатывая для таких, как Андрей деньги.
Старик вернулся к бандитам, отслюнявил им стопку долларов, протянул Ткачиху.
— Вот. За этот месяц.
— Дед, ты че меня расстраиваешь? — Развел руками Ткачен.
— Чего такое? — Напугался старик.
— А процент?
— Какой процент?
— Сотка сверху. Вы с Прапором договорились? Договорились. Ну давай, исполняй договор!
— Так тож за просрочу, — округлил глаза Петрович.
— Ты давай, — вклинился Андрей. — Невы#бывайся. Или ты балабол? Сказал, больше заплатишь, а теперь заднюю решил включить?
Старик нервно сглотнул. Пошарился в кармане брюк, достал две мятые купюры, сунул их Ткачену. Бандит довольно
— Ну вот и хорошо, Петрович. А ты переживал. Ну давай, мы погнали.
Ткачен, было, отправился к машине, но обернулся, пока дед еще не успел уйти к себе в кафе.
— Слышь, Петрович?
Старик тоже обернулся.
— А Рафик у тебя еще работает?
— Работает, — хмуро сказал Петрович.
— О! Ну ништяк! Мы завтра вечерком к тебе заглянем на шашлык, — Ткачен обратился к Андрею. — Рафик шашлык отличный жарит. Прям, тает во рту. Пальчики оближешь. Ну так че, Петрович?
— Заходите, — буркнул Петрович хмуро.
— Ну и отлично. Спасибо за приглашение, друган.
— Я тут у своих поспрашивал, — проговорил Степаныч, положив трубку телефонного аппарата. — Кое-что известно про этого Костлявого. Он крышует несколько крупных магазинов по району. Два из них в Новокубанске. Еще под ним, вроде, пару десятков ларьков. Тоже то тут, то там раскиданы. А, по сути, он главарь какой-то мелкой банды. Так, ничего серьезного из себя не представляет.
Следущим вечером, после работы, мы со Степанычем остались в конторе и обсуждали то, что случилось со мной вчера. Думали, как быть с Костлявым.
— Зато смелый, — пожал я плечами, сидя за Жениным столом. — На меня вот за#упился.
— А еще тупой, — вздохнул Степаныч. — Ну и че ты делать с ним собрался?
Я задумался. Подпер рукой голову.
— Ты не узнал, где он живет?
— Адрес есть, — покивал старик. — У Костлявого квартира в трехэтажке, в Новокубанске.
— А помнишь, ты рассказывал мне, как твой кореш себе видеокамеру прикупил? Он еще на нее внучку снимал.
— Ну помню, — пожал плечами Степаныч. — Ну и че? Зачем тебе видеокамера? А, Витя?
— Можешь у него одолжить? Есть у меня один веселый план.
В маленьком дворе было темно. Двор, земляной, и неухоженный, поросший дикими вишнями, втиснулся между линией гаражей и двумя трехэтажными старыми многоквартирками. Света во дворе практически не было. Единственным его источником оставался небольшой фонарь под козырьком соседнего подъезда.
— Это его? — Спросил Женя, кивнув на большой Крузак, стоявший под стеной дома.
— Его, — сказал я.
— В дыре живет, — осмотрел старенький дом Фима. — А тачка у него о-го-го. Нормальная такая. И откуда ж?
— Известно откуда, — хмыкнул я. — Наворовал. Ну че, мужики? На позиции?
— А как мы узнаем, какая квартира? — Озабоченно спросил Женя.
— Щас че-нибудь придумаем, — ответил я. — Давайте. Действуем пока что по плану А, а если что, пойдем по-другому.
Мужики покивали. Женя, вооружившись большой выструганной из дерева дубиной, стал справа от темного входа в подъезд. Фима с мешком и веревками — слева.