Моя одержимость
Шрифт:
Из-за ее низкого разочарованного стона у меня ширинка в паху натягивается. Вспоминаю, что хотел выцепить Соню к себе на пару часов, чтобы сбросить напряжение, да вот только член с этими мыслями не согласен.
Он хочет Офелию.
— Ну хватит уже краснеть, ты ведь взрослая девочка, — кладу ладони на хрупкие плечи и подталкиваю Асю в сторону выхода.
На улице она плотнее кутается в легкую куртку и шлепает за мной к машине. Забирается на переднее сиденье, ответственно тянет на себя ремень безопасности. В
— Могу я поехать с тобой? — огорошивает внезапной просьбой.
— Это еще зачем?
— Мне не хочется сейчас быть одной… Стася пробудет у соседки до утра, а я в квартире с ума сойду в одиночестве.
— Не особо хорошая затея, солнышко.
— Посижу в машине. Пожалуйста.
Когда девочка смотрит на тебя такими глазами, отказать практически невозможно. Вот и я поддаюсь на эту маленькую неосознанную манипуляцию со стороны Офелии. Мне и самому не нравится идея оставить ее одну, откровенно говоря, а решить все проблемы хочется уже сегодня.
Чего кота за яйца тянуть? Время все равно детское.
— Слушаешься меня беспрекословно, чудо, поняла? — обхватываю ее подбородок двумя пальцами, разворачиваю к себе.
Ресницы у Аси до сих пор мокрые, а глаза красные. Провожу по ее искусанной нижней губе, оттягиваю розовую плоть, обнажая ряд белых зубов.
Понимает ли она, как действует на меня ее присутствие? Вряд ли.
Тем слаще будет искушать маленькую бестию.
Завожу мотор и выезжаю со стоянки. Включаю обогрев, хотя температура на улице вполне приличная для ночи. Ася дрожит, обняв себя руками, все никак успокоиться не может.
— Моя знакомая держит небольшой частный детский сад, — начинаю подводить к решению еще одной проблемы. — Группы небольшие, каждому ребенку уделяется достаточное количество внимания.
— Спасибо, но с племянницей я справлюсь сама.
— Дело не в том, справишься ты или нет. Ей нужна социализация. Другие дети, новые знакомства. Ты представляешь, какой шок будет у неприспособленного ребенка в первом классе? Это не шутки, Ася.
— У нас еще есть время, Стасе даже четырех нет…
— Чем раньше начать, тем легче будет, — сворачиваю вправо по навигатору. — Просто попробуй, ладно?
— Я не могу себе это позволить, — слегка нервозно признается Офелия. — Неужели ты не понимаешь?
— Это ты не понимаешь, маленькая. Никто с тебя не возьмет за это денег. Отоспишься завтра и съездишь с пчелкой в центр на пару часов. Пусть осмотрится. Может, ей самой понравится.
— Вряд ли, — упорно стоит на своем Ася. — Моя племянница — домашний ребенок.
— Да что ты? Когда мы были за городом, она за тебя липучкой не цеплялась. Бродила по участку, играла с собакой, с удовольствием знакомилась со всеми. И никто не закатывал истерик.
Улавливаю, как Офелия гневно сжимает зубы. Не нравится ей такая правда.
С одной стороны, я понимаю, почему она так ревностно относится к девочке. По сути у Аси больше никого и нет. Отец бросил, мать умерла, брат хрен пойми где шляется. Весь ее мир сосредоточен на ребенке, крутится вокруг пчелкиной орбиты.
Но это тоже не дело, зацикливать свою жизнь исключительно на ребенке. Сейчас она молодая деваха, но время-то идет. Дальше что будет? Стася повзрослеет, отделится от нее, а Офелия поймает себя на том, что жизнь надо строить по новой.
Ну и кому оно надо?
— Здесь налево нужно повернуть, — командует ворчунья, взмахнув ладонью в нужную сторону.
Я притормаживаю возле букмекерской конторы, и прямо на наших глазах охранник выбрасывает из здания какого-то потрепанного мужика. Тот валится на задницу, пытается встать, но в его состоянии координация явно хромает на обе ноги. Жалкое зрелище.
— Что-то мне уже не нравится идея оставить тебя в машине. Выползай, котенок, со мной пойдешь. Украдут еще такое сокровище, где мне потом тебя искать?
Ася резко дергает дверную ручку со своего угла, едва не вырывая ту с мясом. Долгая и кропотливая работа мне предстоит, если она так шарахается от простого комплимента.
Скорее всего, понадобится шоковая терапия. Я все же не самый терпеливый мужчина на свете. Болтаюсь где-то в конце списка.
Внутри Офелия неосознанно льнет ко мне поближе, завидев перед собой огромное множество пьяных особей. Каждый здесь теребит в руках какую-то бумажку и лакает пиво крупными глотками, посматривая на экраны телевизоров.
— Федосевич на месте? — спрашиваю у молодой девчонки за стойкой, не выпуская Асю со своего радара.
— Александр Юрьевич? А вы по какому вопросу?
— По важному. Кабинет какой?
Администраторша тушуется и кивает на лестницу.
— Двести третий.
— Девушка у вас здесь посидит. Под присмотром.
— Но…
Достаю из кошелька пару купюр и кладу на стойку перед ней. Все вопросы и замечания сразу отпадают.
К любителю запугивать девушек в трудном положении я вхожу практически с ноги. Сразу открываю дверь, скалюсь, заметив перед собой сочную жопу какой-то брюнеточки, полирующей шланг грузного мужика на диване.
Он дергается, шлюшка давится болтом и, выпуская тот изо рта, начинает кашлять.
Я представляюсь. Вполне себе вежливое начало диалога.
— Какой еще, нахуй, Демидов? Ты кто такой вообще? — Юрий Александрович, или как там его, заправляет в штаны свой вялый хер и стреляет недовольным взглядом в девку с потеками чего-то черного под глазами. — Потом закончишь. Выйди.
Юная минетчица пулей вылетает из кабинета. Прохожу вглубь, падаю в кожаное кресло «большого» начальника.
— Значит, нравится прессовать девочек, за которых никто не может вступиться?