Моя персональная заноза

Топаз Мира

— Я позвоню тебе, как доберусь, иди отдыхать, — Тема подтолкнул меня в квартиру, а сам повернулся в сторону лифта.

В квартире было темно и тихо, я мельком глянула на девушку, что лежала свернутая калачиком на диване, заботливо прикрытая покрывалом.

Папа пошел к себе в комнату, а я словно хвостик, следом за ним. Может вспомнит что-то еще, что говорила Диана.

— Па, ты пьешь? — окинула взглядом, прикроватную тумбу на которой расположилась початая бутылка виски и рядом пузатый стакан.

— Не переношу женские слезы, а их сегодня

было слишком много, — он присел на кровать, зажимая переносицу, — я вот что думаю, может ей деньги какие нужны, миллионов конечно у меня нету, но кое-чем мы помочь сможем, ты спроси у нее завтра, а сейчас иди спать, дочь, этот день был слишком тяжелым.

— Ладно, — киваю и иду в свою спальню, принять бы душ, но шуметь не хотелось, схожу утром.

Пишу Артёму, что ложусь спать, и возможно не услышу его звонок, и в мгновение ока погружаюсь в царствие Морфея.

Глава 38

Утро выдалось ранним, в окне только задребезжал рассвет, как я подскочила на кровати. Всю ночь мне снились кошмары. Я долго бежала но преследователя не видела, сон был изматывающих поэтому должного отдыха тело не получило, только пришла головная боль.

— Нет, Диана… -слышу строгий голос отца и понимаю, что сна не только тут меня нет.

— Что здесь происходит? — прочищаю горло выходя из темноты спальни в слабо освещённый коридор, граничащий в гостиной.

Недалеко от дивана, стоит папа и держит девушку за плечи. Крепко так, двумя руками.

Две пары глаз в тот же миг поворачиваются на меня.

— Она собралась уходить, — отец кивает на Диану и убирает руки.

— Зря я пришла, ещё и уснула, так глупо всё, думала ты дома, а я..

Смотрю на её опущенные подрагивающие плечи, становится не по себе.

Подойдя ближе, беру ладонь девушки, крепко сжимаю.

— Пойдём, — тяну в комнату подальше от злого отца. Второй день слез он точно не выдержит.

Оказавшись в комнате, усаживаемся на кровать, я жду что Диана расскажет, но вокруг царит тишина, слышно лишь её напряжённое дыхание.

— Расскажешь? — всё таки осмеливаюсь заговорить, боюсь что она снова закроется от меня, но та лишь начинает снова всхлипывать.

— Операция прошла успешно…

Я выдыхаю, может она от радости, и сижу молча, дальше слушая, что скажет.

— Они так сказали, понимаешь? Врачи сказали что всё хорошо? Но она мертва! Моя мама. умерла! — она злится и кричит, бьёт воздух раскрытой ладошкой и кусает губы до крови.

Воздух застревает в лёгких, мне трудно сделать выдох. Больно. Даже слушать такие вещи больно, а этой хрупкой девочке и вовсе всё приходится воспринимать близко к сердцу. Это ведь её самый близкий человек, мама. По её немногословным рассказам, они были близки, очень. А теперь она осталась совсем одна.

Встаю и охапкой притягиваю к себе.

— Все нас предали, папа… Он как только узнал, что мать больна, сказал что уходит к молодой любовнице, и его наши проблемы не интересуют. Знаешь? Для меня он в тот

день умер! Брат продержался ровно год, и смылся за границу, отмазываясь супер важным делам и! Только я была с ней всё это время, почти три года мы продержались, — шепчет она, понемногу успокаиваясь.

Так хочется разделить с ней эту боль, помочь чем то, но будто язык прикусила. Сердце щимит, а воздух тяжёлым комком наконец то покидает млн горло.

— Мне жаль, очень-очень жаль, Диана! Ты правильно сделал, что пришла, слышишь меня? — вглядываюсь в её темно карие, почти чёрные глаза, — позволь быть рядом, мы с папой поможем тебе, только не закрывайся, ладно? — снова обнимаю, слушая оглушающее биение сердца.

— Она мне за день до операции сказала, что очень устала. Будто у неё сил нету, совсем. Говорила так будто прощается, — слезы снова бегут по щекам, у нас обеих. Я усердно стараюсь убрать солёные дорожки с лица, но это будто нескончаемый поток, всё тщетно.

Молча глажу по спине. Диана расслабляется, и рассказывает много историй про маму, она была очень весёлая, много шутила, любила рисовать, и очень вкусно готовила.

Мне жаль девушку, я стараюсь поставить себя на её место, но моя жизнь кажется радужной ватой с милыми пониками по сравнению с жизнью Дианы.

Столько прожить за последние три года, даже врагу не пожелаешь, а вся эта ноша легла на маленькие хрупкие плечи. Несправедливо!

В комнате стало совсем светло, небо сегодня казалось светло голубым, чистым и невероятно красивым. Лишь изредка проскакивали воздушные белые облака. Солнце светило ярко, а мы так и продолжали сидеть на кровати. В основном говорила Диана, я лишь изредка спрашивала, уточняя.

Настойчивый стук в дверь, заставил вздрогнуть нас обеих.

— Завтрак готов, девочки! — в проём просунулась голова отца, и могу с уверенностью сказать, что он искусно сдерживал свои истинные эмоции, разглядывая наши заплаканные лица. Надолго его кстати не хватило, и через пару секунд он скрылся из виду.

— Я дам тебе вещи, сходи освежить, в шкафчике над раковиной, найдешь новую щётку, там полно моих гелей, шампуней, и всего для девочек, в общем уверенна разберёшься, — даю ей новую пижаму, состоящую из футболки и шорт. Купила не так давно, но своей любимой пижамке с Мики и Мини, изменить не смогла. Размер у нас с ней на глаз приблизительно один, так что проблем возникнуть не должно.

— Полотенце в ванной на полке, бери всё что захочешь.

Как ни странно девушка не противилась, шла по коридору осторожно, немного оглядываясь. Наверняка её беспокоило присутствие отца.

— Её мама умерла, — прохожу на кухню, после того как показала нашей гостье, где что находится. Я слышала как она включила воду, поэтому время с отцом у нас есть, для разговора.

— Ч"eрт! — папа выругался и встал к окну, — у неё есть ещё кто-нибудь из родных?

Киваю головой вспоминая слова Дианы, потом понимаю что папа стоит ко мне спиной и говорю вслух: