Моя плоть сладка (сборник)
Шрифт:
— Подожди минутку,—- сказал он.
Снова опустилась штора в окне, и на лестнице послышались его торопливые шаги. Изабель и блондинка вошли в холл. Мужчина спустился с лестницы — высокий, тяжелый, неряшливый, в белых, не слишком чистых брюках и желтой рубашке. Его босые ноги были грязными. Он грубо схватил руку Изабель своей волосатой рукой.
— Что случилось? — прошептал он.— Ты застала друга Чака в Париже?
— Да.
— Ну, и что же случилось?
— Ах, значит, и ты в этом участвуешь? — спросила она.— Хотя я должна была догадаться сама.
— Это не имеет значения,— сказал он.— Ты получила билет?
— Да. Но нужно быть сумасшедшим, чтобы подумать, что я соглашусь на бесплатный проезд в Штаты, подвергая себя риску попасть в тюрьму. Вот почему я вернулась. Я хочу отдать Чаку этот сверток.
От этих слов Барней Кохилл на какое-то мгновение застыл, словно его неожиданно ударили. Затем он почесал щеку, а после этого его рука в нерешительности застыла на шее сзади. В маленьких глазках сверкали злоба и страх.
— В чем дело? О чем это вы говорите? — обиделась блондинка.
Барни даже не взглянул на нее. Он пристально смотрел на Изабель Кеннер.
— А, иди ты, Мэгги,— пробормотал он.
Блондинка рассердилась. Она передернула плечами, как бы говоря, что вовсе и не собирается уходить. Но Барней Кохилл не обращал на нее внимания. Он не сводил глаз с Изабель.
— Так, значит он еще у тебя?
— Да. А что я должна была с ним сделать? Выбросить?
— Ты, чертова дура!
— Где Чак? — спросила Изабель.— Я хочу отдать ему и уехать отсюда.
— Мэгги, где Чак? — прохрипел Барней.
Блондинка снова пожала плечами.
— Он взял твой мопед и отправился искать того фотографа.
— Ах, да,— вспомнил Барней.— Он получил заказ от одной редакции, Изабель, вскоре после твоего отъезда, и поехал встретить фотографа.
Изабель покачала головой.
— Переставь врать. Какой заказ? За последний год Чак не написал ни одной статьи.
— Но это факт,— сказал Барней.— Он только вчера получил телеграмму, уже после того как ты уехала.
— Это правда, милочка,— подтвердила Мэгги.— Сюда приезжает один знаменитый фотограф. Даже я о нем слышала. Его имя Фолл. Джордж Фолл.
— Не Джордж, а Грегори. Грегори Фолл,— раздраженно произнес Барней.— Он известный в своем деле мастер. Его фотографии знамениты. У него целый альбом военных фотографий с Дальнего Востока.
«Где Чак? — с беспокойством думала Изабель.— Что они хотят скрыть от меня на сей раз? Какое очередное мошенничество задумал Чак?»
— Я послала Чаку телеграмму,— сказала она.—Послала сегодня утром. Он знал, что я приеду, и удрал. Разве это не так? Разве это не правда?
— Нет,— возразил Барней.— Сегодня он не получал никакой телеграммы. Не получал ведь, Мэгги?
— Подожди,— Мэгги прикусила свои пухлые губы.— Да, он получил сегодня какую-то телеграмму. Я видела, как он бросил ее у ворот.
— Почему ты не рассказала обо всем мне? — вдруг закричал Барней.— Оказывается, он все знал и промолчал, негодяй! Он знал, что она надула нас, ничего не сказал мне и убежал на свидание с этим Фоллом!
Фолл? В конце концов, может быть, Барней говорит правду? Она ведь видела сегодня иностранца: блондин с красивым лицом и бумажником, туго набитым песетами. На плече у него была длинная серая коробка. Конечно же, это футляр для камеры.
— Я советую тебе подождать его здесь,— сказал Барней.— то знает, где сейчас Чак. Может, он уже встретился с этим парнем..
Он повернулся к Мэгги и взглядом приказал ей убраться вон. Она снова пожала плечами и пошла через холл. Барней подождал, пока она не удалилась за пределы слышимости. Тогда он наклонился к Изабель и зловеще прошептал:
— Сверток! Немедленно отдай его мне!
— Нет. Я отдам его Чаку, Только Чаку.
— Но я несу за него такую же ответственность, как и Чак,— рассердился Барней.— Ну, давай его сюда!
— Нет.
— Тогда подожди у меня в конторе, я пойду поищу Чака.
Она видела, как у него на лице выступила испарина. Это на него не похоже — испугаться до такой степени.
— Нет,— решительно ответила Изабель.— Я сама найду Чака, не беспокойся. Я отдам ему эту проклятую вещь, и тогда — помоги мне, Боже! — я надеюсь никогда больше не видеть никого из вас!
— Давай я уберу его в сейф,— шипел Барней.— Это сумасшествие — таскать его так с собой по городу. Что если ты его потеряешь?-
— Разве я не привезла его сюда в целости из Парижа?
Кохилл замолчал в нерешительности. Затем с кошачьим проворством он наклонился и схватил ее чемоданчик.
— Это здесь? — прошептал он.— Я заберу его для безопасности.
— Пожалуйста,— ответила она.
Он снова поставил чемоданчик на пол и приоткрыл его. На пол вывалились белая юбка и маленькая красная пластмассовая коробочка. Барней, не обратив никакого внимания на эти вещи, перешагнул через них. Его волосатая мясистая рука вцепилась в плечо Изабель и подтолкнула ее в маленькую комнату, которую он использовал как кабинет.
— Ну, отдавай,— потребовал он.
— Мое белье, мой чемодан...— отчаянии бормотала Изабель, увлекаемая Барнеем в его кабинет.
Он поднял свой волосатый кулак и со всего размаху ударил. На лице девушки вспыхнуло красное пятно. Еще раз. Она упала на пол около кучи старых пыльных журналов. Когда она подняла голову, то увидела, что он роется в ее сумочке. Он вытряхнул оттуда губную помаду, сигареты, мелочь и отшвырнул сумочку. Затем, тяжело дыша и почти касаясь ее лица своим потным лицом, с силой поставил ее на ноги и начал обшаривать. Сначала бедра, потом разорвал ворот блузки.