Моя прекрасная мачеха
Шрифт:
— В этот раз — ты пришла меня насиловать?
— Шутка конечно хорошая. Должно быть, сейчас ты мне скажешь, что твой отец поселил меня в дом, где обитает его сын-отшельник, который ночью совершает ритуалы и вызывает духов?
— Почти верно. Но все не так страшно. Я немного под кайфом запахов, нам лучше поговорить на кухне. Ты приготовишь мне чай?
— Д-да. Если не съешь меня по дороге.
Он засмеялся. Наверное в первый раз, я услышала его красивый бархатный смех и подумала о том, что смех настоящего мужчины
Я не боялась его даже сейчас, непонятного и странного существа, идущего за мной сзади, по неовещенному корридору, со свечой в руке. Да-да! Кромешная тьма. А позади меня бредёт настоящий Маугли, накинув какую-то паранормальную черную накидку… И сразу представилось судилище, куда ведёт меня аскет для сотворения вопиющего колдовства или чего-то пожёстче… А я и не знала, что этот "малый" не так-то прост на самом деле и имеет пару тройку скелетов в шкафу, да побольше чем я и его отец — вместе взятые…
Ставлю чайник трясущимися руками, в предвкушении покаяния о жертвоприношении или ещё чего-либо…
— Ты сектант? Что это было? — не выдержала я вдруг, присаживаясь прямо на стол, забыв о приличиях.
— Нет. Думаю нужно начать с самого начала, чтобы тебе было понятно, раз уж ты стала свидетелем этой картины…
Я рассматривала его. Глаза уставшие, но при этом, кажется, ещё ярче. Веки блестят от намазанного эфира или какого-то масла, потрясающий странный запах окружает его. Он облизывает губы и заносит глаза в мои, испепеляя во мне все живое. Я хочу быть частью его тайны, мне уже нравится то, что он расскажет — не смотря ни на что… Я околдована им.
— Мой отец женился на женщине индейке, которую встретил на юге Испании. Надеюсь ты знаешь, что корни Гарузо Испанские?
— Н-нет…
— Глупенькая. Ты даже не знаешь, с кем живёшь… Ты ещё совсем девочка, Крис… Так вот.
Невольно опустила глаза. А ведь он был прав. Пойти в чужой дом, к незнакомым людям, начать строить уже давно построенную семью! Это могла сделать, конечно, только я…
По сути, моя мама была американка, но вся ее семья, традиции — индейские. Я католик, но некоторую культуру я исповедаю от нее, уж ничего не поделаешь.
— Вот это фортель! Теперь понятна твоя внешность: скрещение Испанца и индейки.
Артур еле двигал глазами, но следил за моими движениями, словно кот.
— То, что ты видела — это небольшой ритуал, что-то вроде молитвенного забвения, очищения…
— От меня что ли? — я хихикнула.
Он красиво улыбнулся.
Чайник вскипел. А я принялась его заваривать, пока индейский мальчик не погрузился в аскетический сон.
— А эти перья и все остальное — для усиления расслабления? — Я пыталась понять происходящее, в которое была невольно вовлечена.
— Это атрибуты символических знаков. Перья на мне — это "Роуч", а жидкость — символ непобедимости…
— От кого ты защищался?
Композиция Against the current "Legends never die
Он въелся глазами, затащив в мои глаза свой багаж из проблем и откровений. Хочу их…
— От тебя. Я чувствую в тебе жар, который пытается руководить мной.
Приплыли. Магический магнит под именем Барби… Я сотворила в воздухе странное извояние.
— Мария, кстати, если ты заметила, со мной — с самого моего рождения. Она была маминой помощницей, и она тоже индейская женщина. Говорит, что ты опасна и для, меня и для отца… — Он улыбнулся и начал поглощать горячий чай, будто изнемогал от жажды.
— Теперь понятно, почему она не взлюбила меня с самого начала, — я забрала ноги под себя на стол и отпила чай, — теперь она отравит меня — и дело с концом!
Артур просунул пальцы в мои — до упора.
— Не отравит. Обещаю. Просто она способна немного ощущать больше, чем мы и даже слегка предсказывать.
— Она сказала, что я превращусь в тигрицу? — моя вторая рука поползла к его щеке и погладила.
Лицо парня изменилось и обрело решительное выражение. Он ласково поддался моей ладони и застыл. Господи, что я творю? Выходит ведьма здесь я?
— Она говорила ещё до твоего появления о белой женщине, которая вначале сделает гнездо, а потом разрушит его…
Я медленно убрала руку. Мне стало грустно. Ворвавшись в чужую жизнь, мне приходится играть с обоими мужчинами. И эта игра скоро усилится. Это я понимала сама…
— Почему ты стала грустной? Не знал, что Барби страдают.
— Выходит, что так…
— Давай поговорим о чем-то весёлом, — парень поднялся на ноги и обошел меня сзади, например о твоих волосах…
— Упс… А что с ними?
— На них мое перо…
— Посвятил меня в свое племя?
Я встала на колени, прямо на столе, перед ним и заулыбалась.
— Хочешь посмотреть мой живот?
Удивленная и взбунтованая мордашка моего пасынка излучала волнение.
— В обмен на твоё откровение… — мои руки начали расстегивать шелковый халатик, — я должна раскрыть свою маленькую тайну, которая так интересовала тебя…
Его глаза горели сейчас как два поединка с самим собой. Он облизал губы и заблестел скулами, смазанными арома-маслами.
— Конечно хочу… Покажешь мне?
Его пальцы нежно отодвинули края халата и начали трогать пеньюар.
Жгучее возбуждение одолело меня с такой мощной силой, что я еле смогла остановить в себе стон. Не понимаю, как этот юноша влияет на разрушение моей фригидности…
— Небольшая предыстория, милый…
— Всегда меня так зови… — он почти повиновался мне и дышал со мной в такт.
Я не могу остановиться от искушения дать потрогать себя. Что это за непреодолимое ощущение. Не хочу этого и ненавижу себя, но магия совершается именно сейчас… Спасите…