Моя профессия – смотрящая
Шрифт:
— Я всегда говорил…
— Не повторяйтесь! — перебила его Вероника. — Это у вас завышенная самооценка. И мне известно, как к вам относятся в вашей конторе. Мне об этом сказал… Ну, вы сами догадываетесь, кто.
Смирнов доложил ей, что Вячеслав разговаривал с одним из сотрудников ФСБ. Естественно, что генерал сам напрямую не контактировал с ним.
— Что, будем бодаться? — на том конце установилось молчание. — Я боюсь, мы начинаем мешать друг другу, — сказал ее собеседник. — И может получиться, что в результате никто не получит ничего.
Но тон у Вячеслава был уже миролюбивым.
— Если вы мне понадобитесь, я вам позвоню.
Она отсоединилась раздраженной. Еще раз огляделась, прежде чем сесть в такси. Что может прийти в голову обозленному мужчине, если он почувствует, что теряет жирное вознаграждение? Смотрела в заднее стекло машины за теми, кто тронулся вслед за их такси, до тех пор, пока терминал аэропорта Кеннеди не скрылся вдали.
Нью-Йорк встретил их сырой, ветреной погодой. Лететь обратно пришлось уже не на частном самолете, а регулярным рейсом. Хоть олигарх и расщедрился на бизнес-класс, но все равно прилетели уставшими и невыспавшимися.
Следующий звонок предстояло сделать ей самой.
— Ты где? Твой телефон не отвечал. Я беспокоился, — начал он с традиционных фраз.
— Мы находились в той зоне, где телефон не принимает сигнал. Но сейчас я уже в Нью-Йорке.
Когда она закончила, Аня спросила:
— Это Руслан?
Веронике пришлось признаться, с кем она разговаривала.
— Он нормальный.
Это было высшей похвалой в устах ребенка.
Выходя из машины возле дома, еще раз огляделась вокруг. Ничего подозрительного. Знала из разговора с таинственным Смирновым, чего нужно опасаться. Вячеслав Молотков прошел соответствующее обучение в государственных органах, прослужил там два года, а потом стал работать в коммерческих структурах, но внезапно исчез, чтобы возникнуть в новом качестве в Нью-Йорке. Его подручный, который шел под именем Альберт Лозовский, вообще оказался лицом без определенных занятий. При этом не было уверенности в том, что это был тот же самый человек, а не кто-то, скрывающийся под его именем. Смирнов заверил, что ему требуется время, чтобы проверить «исполнителя». Но Вероника беспокоилась за свою безопасность уже сейчас.
Она уехала из Москвы, так и не сказав «да» ни одной из сторон. Не представляла себя в качестве винтика в схеме, выстроенной генералом. Но, как оказалось, у олигарха вообще не было никакой схемы. Он полагался на некую американскую юридическую фирму, которая взялась урегулировать его проблемы. Перед отъездом из Москвы она не услышала от него ничего, кроме нескольких грубых слов в адрес этих адвокатов. И он был прав. Юристы в Америке — это банда вымогателей.
Теперь, отгородившись в своей квартире от суматошного внешнего мира, можно было начинать действовать. И Вероника набрала знакомый номер.
— Где ты сейчас?
— У земляков. Они хорошие люди, но уже нужно уезжать. Сколько еще они могут держать меня у себя?
Она решила отложить вопрос его отъезда на какое-то время.
— Как твоя рана?
— Та заживает!
По ее мнению, Руслан легкомысленно относился к подобным вещам.
— Мария Сергеевна делала тебе перевязки?
Можно было и не спрашивать. Вероника заранее знала ответ.
— Какие перевязки? Все и так хорошо.
А вот теперь следовало проявить свой характер.
— Так. Приезжай сегодня к восьми часам! Мария Сергеевна должна проверить, как все обстоит на самом деле.
Вероника уже знала, что медсестра свободна и будет только рада заработать пару долларов в неурочный час.
— Кроме того, нам надо обсудить… Ты сам понимаешь, что.
— Да. Нам есть о чем поговорить, — согласился Руслан.
— Ну, тогда решили.
И Вероника отключилась, пока он не передумал. Теперь предстояло провести разъяснительную работу с дочкой.
— А что, Руслан опять упал и поранился? — спросила Аня.
Это было легендой для прошлого происшествия.
— Нет. Просто надо проверить, как у него заживает рана.
— Ну, тогда пусть остается, — был вердикт, и Аня опять погрузилась в пучину компьютерных игр.
После восьми, когда обследование было закончено, Вероника зашла, чтобы узнать о результатах.
— Неплохо, — констатировала Мария Сергеевна тоном знатока, — но есть маленькое нагноение. Понадобится еще одна перевязка завтра.
— Тогда приходите в это же время! — скомандовала Вероника. И, чтобы было понятно пациенту, добавила: — Ничего не поделаешь. Располагайся до завтра.
Возражений не последовало.
За поздним ужином Аня сначала пустилась рассказывать о подробностях своих игр в «Тунтауне», но потом примолкла, видя напряжение за столом. И, поглядывая то на Веронику, то на Руслана, произнесла:
— Завтра опять в эту долбаную школу. Как было хорошо…
Пришлось ее перебить:
— Нельзя так говорить! Все дети должны ходить в школу.
Вероника побоялась, что ребенок проговорится, где они были в последние три дня. Она убедила Аню никому не говорить об их путешествии в Москву. Что касается школы, то Вероника позвонила туда и объяснила, что дочка отсутствовала на занятиях в понедельник по причине болезни.
Аня насупилась и спросила:
— А где моя охрана?
Она все еще вспоминала о человеке в форме и с пистолетом, который сопровождал ее так же, как и Саида из ее класса.
— Мы вдвоем будем тебя охранять, — уверила Вероника, выразительно поглядев на Руслана.
— Да, — поддержал он. — Поскольку я — секретный агент, то я не ношу форму.
— Уау! — Была реакция ребенка. — Cool.
Такого не имел даже Саид. Аню будет охранять секретная служба, а не какие-то частные охранники, как у него.
— Теперь спать! — скомандовала Вероника, и пришлось столкнуться с сопротивлением ребенка из-за разницы во времени между Нью-Йорком и Москвой.
Она сидела и гладила дочку, пока та не заснула. Это продолжалось не менее получаса. Усмехнувшись про себя, направилась в гостиную, где сидел Руслан в той же позе, только чашка перед ним теперь была пустой.
— Ты знаешь, где твоя комната, — сказала она.
Он понял, взглянув на нее исподлобья.
Когда Вероника лежала у себя в спальне и услышала осторожный стук в дверь, она просто промолчала. Она не собиралась говорить «нет».