Моя простая курортная жизнь 4

Блум М.

Но она была не единственная, кому в этот месяц я уделял время — не обделял я и подруг, прочно осевших в своем подполье. А вот моя девушка оказалась самой обделенной из всех — причем не по моей вине. Большое спасибо традиционно надо было сказать ее папаше, который загрузил дочь репетитором и постоянно требовал каких-то результатов, но не меньшего спасибо заслуживало и упрямство мой недотроги — а может, ее сила воли, с которой раз за разом она обламывала нас обоих. Однако и я тоже не сдавался, раз за разом пытаясь вытащить мою принцессу из неприступной крепости ее убеждений.

Наши

отношения по времени уже тянули на рекорд — даже дольше, чем с Инной, — и я был бы не против, если б они продолжались вечность: и прогулки, и разговоры, и поцелуи с объятиями — но все же надеялся, мне понадобится меньше, чем вечность, чтобы уже наконец сделать Дану моей. Из достижений прошедшего месяца: я теперь беспрепятственно мог ласкать ее грудь — увы, только поверх одежды — и, зажимая мою милашку в каком-нибудь темном уголке, шарить рукой у нее под юбкой, оглаживая бедра и попку. Правда, стоило моим пальцам оказаться между ножек, как те тут же крепко смыкались и раздавалось сигнальное «Рома, руки» — этот уровень я пока не взял, но граница постепенно смещалась, открывая мне все новые области.

По-хорошему, нам бы уединиться в каком-нибудь спокойном, укромном местечке, где никто не потревожит, и продолжить нашу бродилку уже там. Но идти ко мне домой моя недотрога упорно отказывалась, а к себе упрямо не звала — а без этого мы явно не продвинемся. Зато ко мне ходили подруги. Полина даже язвила на эту тему:

— А зачем тебе девушка, когда так много подруг?

Но она не понимала главного: девушка давала мне то, что не давали подруги, а то, что не давала она, давали они — вот такой оптимальный баланс давания в природе.

Может, я был и не образцовым парнем — однако нервы своей девушке не мотал, как это успешно делал кое-кто другой.

— О, смотри, еще одна! — усмехнулась идущая рядом Дана, показывая на цветастую листовку на столбе. — Какая по счету? Девятая?

— Вроде десятая, — отозвался я. — Еще та, что мы считали за углом.

— А вон и одиннадцатая!..

В последнее время у всего Карпова появилась новая игра. Мы развлекались тем, что считали развешанные по городу листовки, рекламирующие преимущества образования в Англии. Это была очередная выходка одного неуемного эмигранта сразу после Восьмого марта.

«Образование в Англии — ваш шанс на лучшую жизнь! Самое лучшее образование, лучшие условия, лучшие парни,» — мотивировали цветастые бумажки. Ну а для картинки он подобрал девчонку на стоковом сайте, насколько возможно максимально похожую на Катерину — в академической шапочке, мантии, довольно улыбающуюся на фоне каменных башенок какого-то викторианского колледжа. Что характерно, у этой рекламы образования в Англии не было ни телефона, ни сайта, ни иной обратной связи. Она больше напоминала социальную агитку. Зато по картинке сразу понятно, кто адресат. А если вдруг кто не понял, то снизу указан заказчик — некое ООО «К+М».

Первые листовки появились на школьных воротах, облепив их так, что не пропустил бы и слепой, а затем, как клопы, расползлись по остальному

городу. С тех пор они болтались повсюду, куда ни сверни: на столбах, автобусных остановках, стенах зданий, даже на входе в Парк любви — чтобы уж наверняка та, кто должна учиться в Англии, их увидела, задумалась и сделала выводы. Видимо, простая фраза «я хочу, чтобы ты уехала ко мне в Лондон» не особо работала — вот ему, бедняге, и приходилось прибегать к более изощренным методам.

Сколько же он заказал этих агиток? Тысячу, две, три? Десять?.. По ощущениям, цветастыми огрызками был облеплен весь город. Не знаю, на что рассчитывало это ООО, но я бы на месте всех его близких после такого позвонил в психушку. Но увы, одна мамочка слишком сильно любила свое неугомонное дитя. Мы же все смотрели на его выходки как на такой огромный цирк, который несомненно закончится чем-то очень смешным. Чего он там ждал, чего его зараза ему еще не сказала? «Я буду терпеть твою дурь бесконечно?» А она и вправду была изумительно терпелива — зато ей больше не было смешно.

— В какой момент ты решил, что мое терпение безгранично? — стискивая смартфон, чеканила в школьном коридоре Катерина. — Я же сказала, дай мне спокойно подумать. Не дави!..

Кто-то опять снял втихаря, из-за угла и выложил в «Веселый Карпов», как она говорила по телефону — с некоторых пор такие видосики там всплывали регулярно. Что поделать, «К» и «М» стали локальными селебрити — то есть они и до этого были локальными селебрити, но теперь у них появилось до фига папарацци, всеми силами пытавшихся пролезть в будни звездной четы. До Лондона им, конечно, не добраться, а вот ее величество такими темпами скоро начнет оглядываться на каждом шагу.

Эту пару шипили, сводили, разводили. За тем, что происходило в их личной жизни, — хотя ни один подробно и не рассказывал — уже следили всем городом с кучей догадок, домыслов, теорий. Благо, информации-то достаточно. Ой, думаю, Катерина, не любившая выставлять личное напоказ, от этого всего была просто в восторге. В «Веселом Карпове», казалось, вот-вот начнут делать ставки, чем же все закончится: проймет ли ее реклама, уедет она или нет. Никто не знал — даже ее подруги не знали.

— Оставалась бы тут, училась с нами, — целыми днями ворчала Инна. — Что ей там делать-то? А нам здесь как без нее жить-то?

И правда, как жить-то, если никто не будет сверлить мозги?.. Вот на такие совещания Свиты время от времени я натыкался в коридорах. При этом Руслана с Аминой грустно вздыхали, а Марианка старательно молчала.

— Вы не понимаете, что ли? — заводилась капитанша. — Надо же что-то делать! Он же ее уговорит, она же все бросит и к нему…

— Да ничего делать не надо, — не выдерживая, перебивала одна голубоглазая демоница. — Что не знаешь, что ли, как все будет? Он сам все просрет. Как обычно. И чем меньше ему будут мешать, тем скорее просрет. А она пораскинет мозгами и поймет, что это здесь она королева, а в Лондоне еще одна девчонка из провинции. Такая же, как и все, — не без удовольствия добавила красотка.