Моя простая курортная жизнь 5
Шрифт:
Я лишь пожал плечами. А при чем тут Катерина?
— Она прям блюла честь твою, — не отпуская мои глаза, выдала ее кузина. — Лично просила не трогать…
Ну надо же, какой ангел-хранитель. В итоге меня никто и не трогал, включая саму заразу.
— Но это было тогда, — добавила Регина, — и ты был совсем не такой. Сейчас я бы не стала ее слушать…
— И этого парня, — неожиданно влезла
— Уу, детка, — вытянув руку, главная тусовщица потрепала ее за щечку, как собачку, — напрашиваешься на комплимент? Сегодня посмотрим, насколько ты постаралась…
На этом моменте я вдруг почувствовал, как пахнуло ветром Версаля.
За разговором мы добрались до развилки у самого подножия горы — дальше шли две дороги. Одна большая и широкая, по которой ездили нормальные люди, а вторая — под знаком «въезд запрещен» — узкая и петляющая, по которой ездили только позеры, бунтари и не умеющие читать, чтобы сделать красивые фотки и заодно показать своим пассажирам, как они могут экстремалить. Разумеется, наша водительница выбрала вторую.
— А ты сам-то готов? — снова бросила она на меня хищный взгляд сквозь зеркало. — Мы сегодня планируем жестко оторваться…
— А как же твой образцовый бойфренд? — вновь влезла в ее слова Арина. — Который на Мальдивы возит?
— Мальдивы были за мой счет, детка, — хмыкнула главная городская тусовщица, — и бойфренд этот за мой счет. Так что сидит дома, как послушный песик, и ждет мамочку, пока мамочка выпускает пар с подружками. Этот пусси-бой знает, что надо угождать своей пусси, а его пусси сейчас хочет приключений, — и подмигнула мне в зеркало. — А твоя пусси хочет приключений? — и следом ущипнула подружку за выглядывающий из-под блузочки животик.
— Ай! — захихикал наш прокурор.
Поговаривали, что Регина недолюбливает своего отца, а он в принципе не особо переваривает ее, и, слушая ее сейчас, я понимал почему. Оставаться мэром с такой дочерью — это то еще искусство политики.
— У меня, между прочим, большие планы были на это лето, если б не эти двое… — с легкой досадой добавила она, ловко проходя очередную петлю серпантина. — Только настроение испортили…
Сделав еще один поворот, машина вдруг выхватила фарами ярко-красные поцелуи на багажнике одного известного всему городу спорткара, вставшего поперек дороги.
— О, только про них продумала! — фыркнула наша водительница. — Вот где у нас образцовый бойфренд!
Правда, на тачке этого образца было написано по-другому. «Мудак,» — сообщала жирная черная надпись поверх поцелуйного граффити на белоснежной заднице. Конкретно эту надпись, одну из самых крупных, оставила на днях Валентина и теперь выдавала за личную доблесть. Но, судя по всему, напоминать ему о себе нравилось не только ей. С некоторых пор это даже стало новым городским развлечением: «видишь тачку мудака — напиши, что он мудак» — благо, зацелованный тыл этого авто ни с чем не спутать. И реально все писали одно и то же, только в разных эпитетах, а самые креативные еще и пририсовывали елдаки. Мудак же ничего не стирал, то ли считая это своеобразными комплиментами, то ли за минувший год разучившись читать по-русски. В любом случае смотрелось очень аутентично — не хуже, чем поцелуи на багажнике.
— Встали, что ли? — прокомментировала очевидное Арина.
И конечно же, как и полагается мудакам,
— Что такое? — высунулась в окно ее кузина. — Любимая машинка сломалась, и мальчик расстроился?
— Езжай дальше! — отмахнулся Мишель, выковыривая что-то из выхлопной трубы. — Тут не на что пялиться.
— Куда? Твоя жопа зацелованная всю дорогу перегородила!
— Куда-куда! — огрызнулся он, выдергивая какую-то серую грязную тряпку и брезгливо отбрасывая на дорогу. — Обратно! Или девочка не знает, как назад сдать?
Таких же тряпок уже лежала целая куча рядом. И чем этот горе-механик вообще занимается? Подтирает очко своей тачке? Я думал, когда чинят машину, открывают капот, а не копаются пальцем в выхлопной трубе.
— А это что? — изрек наш прокурор, придирчиво осматривая грязно-серые улики. — Трусы, что ли?
— А не пробовал хранить их не в выхлопной трубе? — хохотнула Регина.
— Сейчас, — наконец подало голос ее величество, — не лучшее время, чтобы зубоскалить.
— Ну может, вам тогда помочь? — милостиво предложила родственница.
— Трос есть? — буркнул Мишель, ища, обо что бы вытереть испачканные руки.
Вытри о свою рубашку — хотел бы сказать я, но я же хороший парень, который помогает людям в беде, даже мудакам — особенно, когда девчонки смотрят. Так что я подошел к нему с тросом наперевес.
— Тачку мою руками не трогай, — вместо благодарности выдал он.
Надо же, какой собственник.
— А я-то думал, — хмыкнул я, — ты мне предложишь тройничок. Тоже пальцем в ней поковыряться.
— У тебя много лишних пальцев, да?
— Ну вот и отлично. Сам все и делай своими, — я любезно бросил трос на землю.
Главное, помой этот палец, прежде чем будешь трогать свою королеву. Хотя ты взрослый мальчик, наверное, и сам догадаешься.
Вскоре мы кое-как развернулись и поехали вниз, таща лишний груз за собой — до ближайшего места, где его сможет подобрать эвакуатор. Водитель остался в своей сломавшейся машинке, а вот его пассажирка переместилась к нам — ну не тащить же на буксире еще и этот груз. Она по-королевски устроилась сзади, заняв место, которое ненадолго освободил я, пока помогал ее неблагодарному спутнику — и, судя по всему, эта неблагодарность у них была общей.
— Не думала, что найду тебя здесь, — вместо приветствия бросила зараза, когда я приземлился рядом и мы тронулись. — По-моему, это не твое место.
Конечно, не мое — ты же сейчас заняла мое. И где, по-твоему, мое место? В багажнике?.. Как бы то ни было, теперь она сидела рядом и время от времени очень нехотя разжимала заносчиво поджатые губы, когда ее кузина допытывалась, что же у них произошло. А произошло следующее: пранк над машиной мудака вышел на новый уровень, и девчонки (видимо, те, чьи нюдсы Восьмого марта оказались у него в заложниках) решили украсить ее не только снаружи, но и внутри, накидав ему ответных подарочков в выхлопную трубу. «Всякой ветоши,» — как корректно назвала это Катерина.