Моя судьба, моя любовь…
Шрифт:
— То, что ты изучил, была история до 1800 года, а здесь приблизительно начиная с 1500 до 2010 года. Я устала Кеннет. Мне нужно побыть одной. Идти домой.
Он нехотя поднялся и стал одеваться, а я отвернулась, дабы не видеть его прекрасное тело.
— Я приду завтра, в полночь, — решительно сказал он, стоя уже возле окна.
— Сначала, прочти книгу. Я не буду с тобой разговаривать, пока ты не прочтешь, — упрямо ответила я.
Он недовольно выдохнул и вернулся за книгой. В следующую секунду его уже не было.
Из
Глава 14
Несмотря на короткий сон, проснулась я очень рано. Часы показывали семь часов утра. Посмотревшись в зеркало, ужаснулась — лицо, запухшее от слез, под глазами темные круги. Просто кошмар. В комнате не было чем заняться, поэтому я быстро оделась и спустилась в дышащий тишиной холл. Если бы мы были в поместье, я бы могла отправиться на верховую прогулку, но здесь нужно было выезжать в сопровождении.
— Мисс Эмильтон, — окликнул меня дворецкий, когда я уже хотела подняться назад к себе. — Вам пришло письмо из Каира.
Я радостно завизжала.
— Отлично, Генри. Я давно жду вестей из Африки, — настроение значительно улучшилось, и я вприпрыжку бросилась навстречу Генри, практически выхватила письмо из его рук. Он оторопел и долго не мог справиться с изумлением.
— Простите, Генри. Я вела себя как взбалмошный ребенок. Просто мне не терпится прочесть письмо, — в завершение извинений я мило улыбнулась.
Генри, похоже, остался довольным. Так как улыбнулся мне в ответ и кивнул.
Невероятных усилий мне стояло достойно подняться вверх по лестнице. Но как только я скрылась из поля видимости, шаг мой значительно ускорился. При этом я умудрялась на ходу распечатывать письмо. Так что, влетев в спальню, я сразу же забралась на кровати и принялась читать.
«Привет, Кассандра. Знаю, как мучительно долго для тебя было ожидания моего ответа. Но скоро ты привыкнешь к скорости почти в этом мире. Представляю твои мучения и терзания. Но дать тебе конкретный совет не в моей власти. Ты должна сама все решить. Слушай свое сердце….»
Ах, Эллис, почта и вправду слишком медлительна. Так как я уже приняла решение. Остается только узнать какое решение примет Кеннет.
— Элизабет, почему бы нам не уехать назад в поместье, — начала я за завтраком.
Элизабет удивленно посмотрела на меня, и отложила намазанный тост назад на тарелку. Чарльз же только задумчиво хмыкнул. Вот нравиться мне он. Никогда не возражает и помалкивает. Не то, что Кеннет.
— Но, дорогая, мы же только неделю пробыли в Лондоне. Сезон в самом разгаре, — возражала маркиза.
— Но, зачем нам здесь находиться весь сезон. Мы можем вернуться позже. Да, и главная
— Я даже не знаю…
— Пожалуйста, мама, — прошептала я, и испуганно остановилась.
Я уже давно хотела назвать Чарльза и Элизабет родителями. Ибо впервые за свою жизнь, я испытала к этой паре искрение дочеринные чувства. А в этот момент слова вырвались сами собой.
Глаза Элизабет наполнились слезами, и я почувствовала, насколько наша связь окрепла за то недолгое время, что мы вместе.
В этот момент Чарльз прокашлялся и негромко сказал:
— Я думаю, нам всем будет полезно побыть на свежем воздухе перед свадьбой, — глаза его выражали благодарность и любовь.
Спустя долгое время одиночества, я обрела счастье здесь в прошлом. И сейчас как ни странно меня не волновало, что я больше никогда не увижу современной одежды, техники и буду ждать по два месяца письма от единственной подруги. Я хотела здесь жить, и даже если Кеннет отвергнет меня, я остаюсь.
Скажете, я позорно сбежала от разговора с Кеннетом. Но нет, я просто хочу дать ему время подумать. Понять весь смысл сложившейся ситуации, решить для себя окончательно, что делать с нашими отношениями.
Шел четвертый день нашего пребывания в поместье. Здесь я чувствовала себя спокойно и умиротворенно. Теперь я с точностью могла назвать это место своим домом. И даже Гастингс больше меня не раздражал. Я всячески проявляла к нему снисхождение. И он стал закрывать глаза на мои выходки. Порой мне удавалось поймать его улыбку. Как все же люди меняются. В такие моменты мне всегда становилось жаль тетку Белинду. И хотя я понимала, что она несильно расстроилась моей пропаже, хотелось знать, что у нее все хорошо.
Я больше не курила и не таскала бренди в комнату. Все свободное время я старалась проводить с родителями. Я увлекла их игрой в города. Поначалу они были удивлены. Но потом это стало нашим любимым вечерним развлечением. Мы весело смеялись и шутили. Исключением являлось только, когда я машинально называла такие города как Детройт и Лос-Анджелес. Они, правда, согласно кивали, думая, что я жульничаю.
Я сидела в гостиной вместе с мамой, когда раздался шум в холе.
— Гастингс, пропустите. Сегодня вам меня не остановить, — раздражено звучал голос Кеннета.
Мое сердце учащенно забилось, ладони вспотели. Мама лишь задумчиво улыбнулась и прошла к дверям.
Кеннет ворвался в гостиную, едва не сбыв ее с ног.
— Простите, мадам. Мне нужно поговорить с Кэсси, — нетерпеливо проговорил он. Кеннет был так взволнован, что даже не поздоровался и назвал меня уменьшительным именем.
— Конечно, дорогой, — быстро согласилась мама, и вышла из комнаты.
Кеннет сразу же двинулся в мою сторону. В руках его была книга профессора Таррела.